ОСОБЫЙ СПРОС

На склоне лет ко мне приставили, в качестве подпорки и помощницы, социального работника. Как ветеран труда, опирающийся в обиходе на клюшку, я имел на это полное право. После подписания соответствующих документов начался производственный процесс. Строго по регламенту ко мне пришла молодая, энергичная женщина.

— Такс,- загадочно сказала она,- апартаменты не хилые… Ну, ничего. Справлюсь.

Она умело и быстро смахнула с мебели пылюгу, протерла подоконники и начисто вымыла полы. Уходя, уточнила, не надо ли чего купить в магазинах. Я сказал, любовно потирая костыль, что в этом нет необходимости, что у меня именной мустанг-иноходец из индейских прерий.

— Тогда я побежала, у меня еще с десяток адресов, до скорой встречи.

Наше плодотворное сотрудничество успешно продолжалось в течение месяца, пока не пришла очередь отчитываться за работу. В очередной раз социальная работница принесла с собой целую авоську общих тетрадей. И пока она в моем доме наводила порядок, я расписывался в них. В конце концов, невралгия сковала мою больную руку. И я застонал.

— Ладно, на сегодня хватит,- то ли себе, то ли мне сказала женщина, — я пошла.

В очередной раз она поймала меня возле калитки, когда я хотел оседлать своего иноходца и поскакать в магазин.

— Расписывайся,- предложила она мне, вручая тетради, авторучку и подставляя спину.
Я расписывался до тех пор, пока у нее не свело спину, а из моих рук не выпала авторучка.

— Достаточно на сегодня. Однако, как медленно вы расписываетесь.
— Не обучен. Не из начальников.
И не прошло и часа, как женщина меня догнала на такси.
— Забыли. Надо вот здесь и вот здесь еще расписаться,- затараторила женщина, вываливая передо мной еще одну кипу общих тетрадей, схожих по объему с полным собранием сочинений Льва Толстого.

Из последних сил я начал царапать свою фамилию в загадочных отчетах. Между тем таксист просигналил, поинтересовавшись, хватит ли у женщины денег, чтобы рассчитаться с ним.

— Найдем. Я, наверное, хоть и зарплата небольшая, найму себе секретаршу, чтобы она вела мои бумаги. Не успеваю с ними мыть полы и бороться с пылюгой.
Через какое-то время социальный работник перехватила меня на рынке за покупкой живого гуся. Толкая впереди себя коляску с грудой тетрадей и покупок, она радостно закричала.

— Ах, вы вот где! Расписывайтесь. Гусь с перепугу улетел, а я, приложив коробку, застрочил, как говорится, на ходу. Коробка истерлась, из нее посыпались какие-то пряности, я начал чихать, гусь, которого к тому времени отловили и положили в ящик возле моих ног, загагакал.

— Все! Побежала в контору. Узнаю, везде ли есть подписи. А вы не расслабляйтесь. У нас с вами впереди куча дел: семинар по грамматике и каллиграфии. Да, мне сделали замечание, что не все подписи ваши правильные. Будем учиться писать заново. С нас за каждую подпись спрос особый.

Я медленно опустился рядом с гусем. И в знак согласия загагакал вслед за гусем. Как хорошо, что я купил эту великолепную птицу. Ее перья помогут мне овладеть энергичным пушкинским стилем.