Гомер и Пеласги

Почему Великий киммериец Гомер так и должен остаться мифом? Почему ему напрочь отказывают в реальности, невзирая на серьёзные свидетельства античных авторов? Почему тайной за семью печатями держится известная до года дата его рождения? Потому, что глубже изучая Гомера, мы всё ближе и ближе к краху одного известного плагиата, так ярко описанного в одной известной ближневосточной книге. Сегодня о том, что лежит в основе творчества Гомера в этническом и географическом плане.

«Я утверждаю, согласно с мнением древних эллинов, что подобно тому, как известные народы северных стран назывались одним именем скифов или номадов, как называет их Гомер...».
Страбон

Я не Страбон, но утверждаю тоже самое, отталкиваясь именно от творчества Гомера. Проблема в том, что мы не знаем, сколько из творческих мыслей Великого Киммерийца не дошло да нашего времени…

Гомера изучают давно и тщательно. К примеру, выдержка из «Географии» Страбона:

«Следу­ю­щая фра­за Гоме­ра явля­ет­ся дока­за­тель­ст­вом того же взгляда, пото­му что поэт соеди­нил с мисий­ца­ми гип­пе­мол­гов, галак­то­фа­гов и аби­ев, кото­рые и есть кочу­ю­щие в кибит­ках СКИФЫ И САРМАТЫ. Дей­ст­ви­тель­но, еще и теперь эти пле­ме­на, так же как и бастар­ны, сме­ша­ны с фра­кий­ца­ми (прав­да, боль­ше с живу­щи­ми по ту сто­ро­ну Ист­ра и с теми, что живут по эту сто­ро­ну). С ними сме­ша­лись кельт­ские пле­ме­на — бойи, скор­дис­ки и тав­ри­с­ки. Скор­дис­ков, впро­чем, некото­рые назы­ва­ют «скор­ди­ста­ми», а тав­ри­с­ков — «тев­рис­ка­ми» и «тав­ри­ста­ми».

Как видите, Страбон идентифицирует со скифами и сарматами народы, обозначенные у Гомера в качестве троянцев и их союзников. Тем более, это относится к «теврискам», иначе тевкрам, названию троянского народа по имени царя Тевкра и тем же таврам.

«В силу того, что два этих племени живут вперемежку, Симонид называет перребами и ЛАПИФАМИ всех пеласгиотов, кто занимал восточные области вокруг Гиртона и устьев Пенея, горы Оссу и Пелион, области около Деметриады, местности на равнине — Лариссу, Краннон, Скотуссу, Мопсион, Атракс — и области вокруг озер Нессонидф и Бебеиды».

Да, да, это те самые ЛАПИФЫ, которые были приглашены на свадьбу Пелея и Фетиды и подрались там с кентаврами. Как видите, древний автор идентифицирует их опять же с пеласгами!

А здесь Страбон добавляет ещё кое-что покруче:

«Что касается кавконов, о которых рассказывают, что они жили на побережье непосредственно за мариандинами до реки Парфения (город у них был Тией), ТО ОДНИ СЧИТАЮТ ИХ СКИФАМИ, ДРУГИЕ — КАКИМ-ТО МАКЕДОНСКИМ ПЛЕМЕНЕМ, ТРЕТЬИ — ПЕЛАСГАМИ».

Это сообщение просто уникальное! В одну идентификационную цепочку выстраиваются СКИФЫ, МАКЕДОНЦЫ И ПЕЛАСГИ! Что, по большому счету, применительно к творчеству Гомера нам и надо доказать! Неужели Вы на полном серьёзе думаете, что Александр Великий просто так спал с «Илиадой» под подушкой, а македонские и эпирские цари вели своё происхождение от Ахилла, одного из главных героев повествований Гомера?

Давайте попробуем на основе «Илиады» Гомера доказать, что речь идет об одном и том же народе, участвующем в Троянской войне с двух сторон, а именно о «Пеласгах» или Белых Асах и связать их со скифами.

К стрельбе готовится Пандар из Троады, ликиец:

«Крышку колчана подняв, оперенную новую вынул
Он торопливо стрелу – виновницу черных страданий.
И, приложив к тетиве стрелу заостренную, громко
Дал он обет Аполлону Ликийскому, славному луком,
Из первородных ягнят гекатомбой почтить его пышной,
В день, как домой возвратится, в свой город священный Зелею».

А это стрельба вождя критян Мериона, бойца с противоположной стороны:

«Быстро тогда Мерион из руки его лук изогнутый
Вырвал; стрелу наготове держал он, как Тевкр еще целил.
Дал он тотчас же обет метателю стрел Аполлону
Из первородных ягнят принести гекатомбную жертву».

Что мы видим? Житель Троады и житель Крита, местностей, достаточно удаленных друг от друга, обещают перед стрельбой одну и ту же ПЕРВОРОДНУЮ ЖЕРТВУ БОГУ!

А теперь эксклюзив от Павсания на тему первородной жертвы и её связи именно с пеласгами, в том числе рассказывается и о других особенностях этого племени:

«Выгнав сикилийцев, пеласги преумножили свое могущество и территориальные владения. Однако вскоре они навлекли на себя немилость богов, и потерпели множество наказаний от их рук. Испросив у оракула в чем их вина, они получили ответ, что они забыли свои клятвы, поскольку перестали приносить в жертву своих перворожденных и первые плоды полей своих. Мурзилус повествует об этом, добавляя, что пеласги были вскоре разбросаны по всему свету, в том числе часть из них возвратилась в Грецию, а часть осталась в Италии и мирно смешалась с ее исконными жителями. Они были воинственной расой, и достигли великой искусности в мореходном деле во время проживания у тирренцев. Поэтому их часто приглашали другие народы себе в союзники, и называли их то тирренцами, то пеласгами».

Вот ещё одно четкое указание самого Гомера на пеласгов с Троянской стороны:

«Гиппофоой предводил племена копьеборных пеласгов,
Тех, что в Ларисе бугристой по тучным полям обитали;
Гиппофоой предводил их и Пилей, Ареева отрасль,
Оба сыны пеласгийского Лефа Тевтамидова сына».

Это о союзниках Трои. Но Одиссей, дневники которого легли в основу сказаний о Троянской Войне, говорит в изложении Гомера:

«И пеласгов божественных племя».

Сказать такое человек, являющийся ключевой фигурой и главным рассказчиком Троянского цикла, врагом Трои и устроителем похода против неё, мог только в одном случае. Если пеласги воевали и с противоположной стороны. Вот тогда всё встает на свои места!

Идем дальше. Поэт Еврипид дает нам интересную подсказку о тождественности пеласгов, данаев и аргвиян, что всегда подчеркивает и сам Гомер:

«Данай, Прибывший в Аргос, основал Инаха град,
И всем, пеласгов имя прежде кто носил,
Данаев прозвище велел в Элладе взять».

Ещё один перевод этого фрагмента от Еврипида:

«Чтобы пеласгами род доселе прозванный;
Данаев имя принял, законом повелел в Элладе он».

Логическая идентификационная цепочка в его изложении: Данай — Аргос (агргвияне) — пеласги — данаи.

Этот отрывок в добавление к Гомеру, Страбону и другим авторам подтверждает мою мысль о том, что пеласги участвуют в войне против Трои, а не только защищают её. Как ни крути, мы снова выходим на следы одной грандиозной междуусобицы.

Чтобы найти косвенные намеки о таких междуусобных войнах, нам снова придется вернуться к тому же Страбону:

«Из множества рассказов о карийцах общепринятым считается тот, согласно которому карийцы были подвластны Миносу (они назывались тогда лелегами) и жили на островах; затем, переселившись на материк, завладели большей частью побережья и внутренней области страны, отняв ее у прежних владельцев, главным образом у лелегов и пеласгов. Однако часть владений у них отняли греки — ионийцы и дорийцы. Свидетельством их пристрастия к войне служат рукоятки щитов, изображающие на щитах и султанах на шлемах, которые все называются «карийскими».

Как мы видим из этого отрывка, родственные племена воюют друг с другом. А если в слове «карийцы» мы вдруг потеряем самую первую букву, то…

Ещё одна эксклюзивная цитат от Геродота:

«На каком языке говорили пеласги, я точно сказать не могу. Если же судить по теперешним пеласгам, что живут севернее тирсенов в городе Крестоне (они некогда были соседями племени, которое ныне называется дорийцами, и обитали тогда в стране, теперь именуемой Фессалиотида), и затем — по тем пеласгам, что основали Плакию и Скиллак на Геллеспонте и оказались соседями афинян, а также и по тем другим городам, которые некогда были пеласгическими, а позднее изменили свои названия. Итак, если, скажу я, из этого можно вывести заключение, то пеласги говорили на варварском языке. Если, стало быть, и все пеласгическое племя так говорило, тогда и аттический народ, будучи пеласгическим по происхождению, также должен был изменить свой язык, когда стал частью эллинов. Ведь еще и поныне жители Крестона и Плакии говорят на другом языке, не похожем на язык соседей. Это доказывает, что они еще и теперь сохраняют своеобразные черты языка, который они принесли с собой после переселения в эти края».

Грех упускать такое сообщение без комментариев!

Вы можете сейчас сравнить приведенные выше стихи классического и знаменитого греческого поэта Еврипида со стихами Гомера по стилю и изложению. Чтобы ещё более показать разительную разницу, добавлю отрывок из «Медеи» Еврипида:

«Все, что имела я, слилось в одном,
И это был мой муж; и я узнала,
Что этот муж — последний из людей
… Я
должна убить детей. И их не вырвет
У нас никто. Сама Ясонов с корнем
Я вырву дом. А там — пускай ярмо
Изгнания, клеймо детоубийцы,
Безбожия позор — всё, что хотите…»

А это Гомер, «Илиада»:

«Так же, как ветры восточный и южный, в борьбе соревнуясь,
В горных долинах леса заставляют дрожать и клониться, —
Ясени, крепкие буки и дерен густой гладкоствольный;
Длинными бьются ветвями все время они друг о друга
С шумом ужасным; и с треском деревья ломаются всюду, —
Так и троянцы сшибались с ахейцами и беспощадно
С ними сражались. Никто о гибельном бегстве не думал.
Много вокруг Кебриона отточенных копий вонзалось,
Стрелы крылатые часто с тетив вылетали упругих,
Много огромных камней о щиты ударялося с громом
В битве вкруг тела его. А он, широко распростершись,
В пыльном лежал урагане, забыв об искусстве возницы.
Долго, покамест средь неба высокое солнце стояло,
Острые копья и стрелы летали, народ поражая».

Шокированы? Вот и я в шоке! Язык «Илиады» Гомера настолько ярок, сочен, музыкален, глубок, объёмен, насыщен образами, плавен, тягуч, красив… Помните, «пеласги говорили на варварском языке»? Вы сможете читать Еврипида после Гомера? Не случайно «Илиаду» и «Одиссею» сравнивают со знаменитым словом «О полку Игореве». Вот именно в данном контексте Вы никаких расхождений и не найдете.

Давайте заканчивать и ставить последнюю точку в цепочке: «пеласги — данаи — ахейцы — аргивяне — мирмидонцы — троянцы — скифы». Это совсем нетрудно как кажется. Информации у античных авторов — Море!!! Я мог бы книгу целую написать, но задача уместить сведения в небольшой статье. Финишируем:

Пятидесятивесельные корабли… Как раз по этому поводу Гомера считают выдумщиком! «Он это придумал!» Тогда не суда были, а большие лодки! Но у Гомера есть описание нескольких типов различных судов. И указываются такие детали, которые выдумать невозможно! И, что самое интересное, многие античные авторы подтверждают его слова, например Геродот:

«Пеласги хорошо знали, когда афиняне справляют празднества, и, снарядив 50-весельные суда, устроили засаду…»

А первый пятидесятивесельный корабль, по сведениям античных источников, построил Данай, имеющий к пеласгам самое непосредственное отношение. Но главным подтверждением правдивости слов Гомера являются дошедшие до нас описания самого знаменитого из кораблей пеласгов, пятидесятивесельного «Арго». Вот где подробностей хоть отбавляй, включая численность экипажа. А потому, можем смело идентифицировать и мирмидонцев Ахилла в качестве пеласгов:

«Зевсом любимый Пелид пятьдесят кораблей быстролетных
Вместе с собою под Трою привел, и при веслах на каждом
По пятьдесят человек находилось бойцов превосходных».

А теперь самое яркое подтверждение того, что «владыка скифской земли» Ахилл является именно пеласгом! Невероятная по красоте изложения, смыслу и глубине сцена молитвы Ахилла Зевсу. Подчеркнуто в тексте, что только ему одному Ахилл возливал вино из золотой чаши и обращается к нему с эпитетами «пеласгийский, додонский, владыка Додоны»:

«Ахиллес быстроногий
В ставку пошел. На прекрасном узорчатом там сундуке он
Крышку поднял. На корабль ему этот сундук был положен
Сереброногой Фетидой и полон он был и хитонов,
И шерстяных одеял, и плащей, берегущих от ветра.
Там у него наготове хранилася чаша. Средь смертных
Муж из нее ни один вина искрометного не пил,
Не возливалось вино никому из богов, кроме Зевса.
Из сундука эту чашу доставши сначала ее он
Серой очистил, потом всполоснул водяными струями,
Руки обмыл и себе, и вином эту чашу наполнил.
Стал в середине двора, и вино возливал, и молился,
На небо глядя. И не был он Зевсом отцом незамечен.

«Зевс пеласгийский, додонский, далекий владыка Додоны
Вечно суровой, где Селлы, пророки твои, обитают,
Ног не моют себе и спят на земле обнаженной!
Ты на молитву мою благосклонно уж раз отозвался
И возвеличил меня, поразивши ахейцев бедою.
Также еще и теперь мне такое исполни желанье:
Сам я в стане своем остаюсь корабельном, но в битву
Друга-товарища шлю и много моих мирмидонцев.
Зевс протяженно гремящий! Пусть слава его провожает,
Смелостью сердце наполни ему, чтоб увидел и Гектор,
Может ли также один отличаться в бою наш товарищ,
Или свирепствуют в битве его необорные руки
Только тогда, как и сам на аресову битву я выйду.
После, когда от судов он отгонит сраженье и крики,
Пусть невредимым к судам быстроходным вернется обратно,
Пусть и товарищи все, и оружье останутся целы!»

Как Вы считаете, мог так обращаться к Зевсу Ахилл и почитать только его одного, если он не является пеласгом? А каким Русским Духом пропитана молитва!

Меня вообще поражает Русскость «Илиады». Я понимаю, что Викентий Вересаев как переводчик и знаток вопроса, уникальный специалист и профессионал. Но можно сколь угодно переводить исходный материал на русский язык. Вот только результат от этого Русским не станет. А в случае с творчеством Гомера Русью прет буквально из каждой строчки:

«Но Сарпедон, вторым на Патрокла напав, промахнулся
Пикой блестящей. Коню Ахиллеса Педасу попала
Пика в плечо; закричал он пронзительно, дух испуская.
В пыль повалился со стоном. И дух отлетел от Педаса.
Оба другие коня расскочились, ярмо затрещало,
Спутались вожжи, когда пристяжная свалилась на землю.
Автомедонт копьеборец нашел из беды этой выход:
Вырвав острый свой меч из ножен при бедре мускулистом,
Кинулся он и отсек пристяжную, ни мало не медля.
Оба другие коня поровнялись и стали под вожжи.

В жизнегубительной схватке сошлися противники снова.
Пикой блестящей своею опять Сарпедон промахнулся.
Близко над левым плечом Патрокла она пролетела,
Но не попала в него. Тогда и Патрокл размахнулся
Пикой. Ее не напрасно метнул он. Попал он в то место,
Где грудобрюшной преградой охвачено плотное сердце.
Тот повалился, как валится дуб иль серебряный тополь,
Или сосна, если плотник своим топором отточенным
Дерево срубит в горах, корабельные балки готовя».

Выше Вы имели возможность сравнить стихи Гомера со строками поэта Еврипида. Это какой же грек, при сухости и скудности языка и рваном изложении в конкретном примере, может создать такой образ и говорить такими словами?

«Тот повалился как валится дуб иль серебряный тополь,
Или сосна, если плотник своим топором отточенным
Дерево срубит в горах, корабельные балки готовя».

Я даже не знаю, какой ещё фрагмент «Илиады» Вам привести в доказательство того, что речь идет именно о праславянах. Этот?

«Тут Одиссей копьеборец покинут один; из ахеян
С ним никто не остался: всех рассеял их ужас.
Он, вздохнув, говорил к своему благородному сердцу:
Горе! Что будет со мною? Позор, коль, толпы устрашася,
Я убегу; но и горше того, коль толпою постигнут
Буду один я: других аргивян громовержец рассыпал.
Но почто мою душу волнуют подобные думы?
Знаю, что подлый один отступает бесчестно из боя!
Кто на боях благороден душой, без сомнения, должен
Храбро стоять, поражают его или он поражает!

«И один в поле воин!» Это наша и только наша, Русская пословица! Какие уникальные Русские строки! Сразу вспоминается и Клочков со своим знаменитым: «Велика Россия, а отступать некуда…».

«Тогда Эллада называлась ещё Пеласгией» — заканчивает эту статью Отец Истории Геродот.