Воспоминания из будущего

Вернулся я сегодня после утренней прогулки со своим псом, открыл почтовый ящик, и там, акромя кучи ежедневных рекламных буклетов, обнаружил конверт с очень интересным содержимым.
Оказалось, это было письмо меня из будущего нам – жителям настоящего.
Характерный почерк и знание специфических деталей убедило в том, что оно – не розыгрыш и не подделка.
Поэтому представляю его в первозданном виде.

«Случилось это в 2053 году, когда Путен и его Басянин, путем неимоверного количества человеческих жертв, самолично победили COVID-19.
И, только выкарабкавшийся народ вздохнув свободно, стал срывать с лица въевшиеся в них медицинские маски, как нагрянула новая напасть – на Россию напал неизвестный науке вирус под названием ПУКОВИД.
Чем он оказался опасен, ясно из его названия.
В общем, народонаселение принялось активно выпускать неконтролируемые газы.
Жить стало – хоть святых выноси.
Наземный общественный транспорт передвигался исключительно с распахнутыми окнами, метрополитены закрыли – находится под землей было опасно для жизни, обоняния и дыхательных путей. Учреждения – почти все – тоже позакрывали; служащих и пролетариат посадили на очередной карантин, но и в домашних условиях находится оказалось невмоготу – меркаптаны убивали все, что чего могли дотянуться своими молекулами. Зеленые насаждения стали увядать, животные гибнуть… Парниковый эффект, опять же, резко увеличился…
Зато резко возрос спрос на противогазы и очистители атмосферы, а сам бутилированный свежий воздух стали продавать в магазинах и аптеках по завышенным ценам.
И вот что интересно: ПУКОВИД действовал как-то избирательно: по флатусу можно было определить социальный статус и политические предпочтения каждого жителя.
Детишки, честные люди, красивые барышни и обокраденные властью-государством пенсионеры пукали мягко, с достоинством, и не особо вызывающе.
Зато какой-нибудь чиновник, депутат, сотрудник ГИБДД-МВД, или вор-миллиардер – вообще, труба: все ихнее окружение при каждом ихнем пуке все окружение косило, словно Антанту во время знаменитой Ипрской атаки.
И, чем чиновник был выше рангом, тем хуже обстояло дело.
Видимо, такое положение вещей заставило партию и правительство вернуть на место Чубайса, поручив ему разработать средство от ПУКОВИДа, потому что медицинские препараты не действовали совершенно.
Потратив сотни миллиардов долларов, Чубайс изобрел китайскую анальную пробку, купленную им на AliExpress за девяносто четыре рубля шестнадцать копеек.
Чиновникам пробка, конечно же, не помогала, зато ее, в законодательно-принудительном порядке, обязали приобрести всем простым гражданам.
Но для простых граждан чудо китайской секс-индустрии тоже оказалось бесполезным по причине наличия неприятных ощущений и отсутствия какого-либо положительного эффекта.
Но власть жестко контролировала ношение пробки – не вставив ее, на улицу выходить было нельзя, пользоваться магазинами и общественным транспортом – тоже.
Контроль велся основательный – каждого обывателя останавливали и проверяли. Обычных нарушителей карали штрафами, злостных – тюремным заключением до трех лет и выше.

Несмотря на старания министерства здравоохранения, среди жителей наличествовали товарищи, имевшие стойкий иммунитет к ПУКОВИДу – то ли из-за какой-то врожденной аномалии, то ли из-за огромного количества пива, выпитого в свое время.
В общем, я даже близко не заболел.
Но не это главное.
Когда-то давным-давно, когда мое наивное представление о происходящем, позволяло мне быть гуманистом, я изобрел очкампакс.
Очкампакс — такая хитрая штучка, внешне напоминающая мини-«Тампакс», только она используется теми, у которых беда с нормальным газоотделением. Когда я его изобретал, то, конечно, в первую очередь, думал насчет блага для общества: допустим, у кого-то возникли проблемы; хоп – вставил в себя очкампакс – и можно жить: во-первых, полная нейтрализация звука, а во-вторых, неприятный запах тут же преобразуется в какой-нибудь чудный аромат – цветущей розы, морского бриза, «антитабак» или даже в банановый или мультифруктовый. Очкампаск действовал несколько часов, а потом незаметно саморассасывался безо всякого вреда для организма.
Опыты прошли удачно, я получил авторское свидетельство на изобретение; моей разработкой заинтересовался сам Л.И. Брежнев, я подарил ему пару ящиков; судя по тому, что после смерти Генсека, в его личных вещах не нашли ни одного очкампаска, пользовался он ими весьма активно.

А, когда на РФ нагрянул ПУКОВИД, я тусил на даче. Все-таки, природа, более-менее чистый воздух. Но постоянное попукивание соседей и характерный запашок несколько омрачали картину.
Мне пришлось взяться за старое и, буквально на коленках, изготовить десяток-другой очкампаксов. Соседи были довольны дальше некуда – все их страдания, как рукой сняло. К тому же оказалось, что очкампакс, растворившись после окончания срока эксплуатации, не только полностью аннигилирует ПУКОВИД в организме человека, но и создает стопроцентную защиту иммунной системы против нехорошего вируса.
Через какое-то время на мою фазенду началось настоящее паломничество – слухом Земля полнится, а желающих избавиться от нехорошего заболевания имелось более, чем достаточно.
Не стану раскрывать технологию изготовления очкампакса, скажу только, что его, из подручных материалов, легко и просто может сотворить каждый школьник – там нет ничего сложного, за исключением кое-каких производственных хитростей.
Поэтому часа два в сутки я работал на соотечественников, затем раздавал им плоды праведных трудов, а все остальное время отдыхал или занимался своими делами.

…Первыми ожидаемыми «ласточками» оказались помощники руководителя местной администрации.
Нытьем и угрозами они попытались заставить меня выделить им «несколько штук на пробу».
Отказал.
Потом была попытка захвата силовыми структурами моего дачного участка с последующим изъятием нерозданных образцов.
Но прабабушкин пулемет – великое дело! Не зря он столько лет ждал своего часа, убаюканный в пушсало.

Затем снова переговоры, снова атака силовиков, а когда у меня закончились патроны, масса пукающих людей, ожидающих раздачи действенного снадобья, которым надоело наблюдать за клоунадой со стороны властей, дружно встали на мою защиту, отогнав нападавших.
Запахло революцией. В прямом и переносном смысле.

Но случилось так, что меня похитили и отвезли в Кремаль.
А я всего лишь отправился в сельпо за сигаретами. Только их купил – налетели, окружили – танки, океанские миноносцы, истребители-бомбардировщики и целая армия пехоты.
Из любопытства сопротивляться не стал; был усажен в правительственный вертолет и доставлен на Ивановскую площадь.
А там смердело – что твои нестиранные портянки после пешего перехода Москва-Владивосток.
И главное, лозунг такой висел, во всю кремлевскую стену с двух сторон:

НЕ ПЕРДЕТЬ! НЕ КУРИТЬ! ВЗРЫВООПАСНО!

Места конечно знакомые, но я, ради принципа, решил нарушить указивку, чуток поднапрягся, и слега «дунул» в качестве эксперимента.
Но там никто даже не заметил – им не привыкать на фоне общего безобразия.
Ладно. Завели меня в Екатерининский зал, а там сам Путен сидит со специальной трубкой, в него вставленной, типа, газоотвода.
И без этой трубки он никуда – иначе окружающим сразу смерть.
Когда оно началось – народ в Москве пачками вымирал, но спохватились, додумались, поставили кучу фильтров – и вымирать стал каждый третий, а не все сразу.
Ну, Путен мне и говорит:

— Слышал я, что ты изобрел лекарство от ПУКОВИДа? Так ли это?

— Ну, изобрел, — отвечаю, — тебе-то что?

Он конечно сразу расстроился, мол, с чего это я с ним на «ты» разговариваю, выпустил в трубку литров двадцать залпом, но потом успокоился и вернулся к работе в штатном режиме.

— Поделиться бы не мешало. И со мной, и с моим окружением.

А я на него смотрю и думаю: «Кто ты такой, чтобы я с тобой делился?», но сам отвечаю:

— А зачем?

— Так нужно для блага народа…

— Не, — говорю, — для народа и его блага я все бесплатно сделаю и раздам, а для тебя – вообще никак.

— Тогда мы тебя сгноим в тюрьме, отравим «Новичком», съедим твоих родных и близких, будем пытать, пока ты нам не откроешь секрет очкампакса.

— А чего, самим его трудно разгадать? — усмехаюсь.

— Мы пытались, — грустно пукнул Путен, — но даже английские ученые не смогли. Поэтому ты здесь. И, пока не сотворишь для меня самый лучший очкампакс, живым отсюда не уйдешь!

Я понял, что не миновать мне смерти лютой и решил выиграть время.

— Пойду подумаю над твоим предложением.

Путен милостиво кивнул.

Отошел в сторонку, присел у статуи Фемиды, достал сигаретку, зажигалку… И только ею чиркнул, как все вокруг взорвалось.
Концентрированная смесь метана и сероводорода – это вам не хухры-мухры.
Но мне, как бы, повезло – статуя Фемиды была собрана из отдельных гипсовых фрагментов, покрытых краской – собирали ее еще при мне, в 1996 году, я тогда еще в глаза постебался над ее скульптором: какой-то он там большой косяк допустил в ее структуре, сейчас уже не помню: какой именно, но было весело.
В общем, гипсовая статуя рассыпалась в прах, который аккуратненько так меня всего накрыл.
Я только вылез из кокона, смотрю: кругом люди. Радуются, ликуют, некоторые даже танцуют и обнимаются.
Оказалось, это народ пришел мне на выручку. Немного запоздал, но, все равно, было приятно.
А Путена и его окружения нигде нет. Взорвались, наверное. Даже следов не осталось.
Чтобы не терять время, я тут же засел за работу – сотворил несколько очкампаксов и посвятил соотечественников в тайну их изготовления.
Через неделю-другую с ПУКОВИДом в РФ было покончено навсегда.

А об том, как сложилось дальнейшее процветание нашей страны – без Путена и без вируса – я, возможно, расскажу в следующем своем послании предкам».