JB - АГЕНТ 700. Глава 11. Дипиды.

Стёб и вольное


После обрушения огромнейшего ледника внутри Антарктиды, вновь установилось безмолвное спокойствие.
Нет. Запятая не там.
После обрушения огромнейшего ледника, внутри Антарктиды вновь установилось безмолвное спокойствие. Временно.
— Ху-у, — очнулся агент 700, тяжело задавленный сверху снежной массой, и прилепил ко рту баллон с кислородом.
Следовало отдышаться перед тем, как выбираться наружу.
Где-то рядом должен быть Павлов, но внезапный ураган завалил тела так, что не было понятно, сколько метров снега, льда над головой. Болт попытался шевелится. Получилось.
Двигая плечами, тазом, он несколько расширил пространство внутри склепа. Ещё один глоток кислорода. Пошевелиться вверх не позволяла парусина палатки, в которой их завалило. Резать ткань агент не решился, чтоб в прореху не засыпало отвоёванное пространство снегом. Наоборот, он стал шевелиться в сторону погребённого рядом русского химика. И всё упёрлось в заваленную между ними ткань палатки. Никак.
Болт ещё сделал глоток кислорода. Плечом упёрся вверх. Снежно-ледяной плен не отпускал. Понеслись навязчивые мысли о чернокожих рабах, скованных одной цепью и злых белых плантаторах в пробковых шлемах и шортах песочного цвета. Казалось, отдал бы всё, чтобы снова оказаться под голубым небом и горячими лучами солнца.
ДжиБи молился уже не своему шаману Бату, а автору его похождений, как обострённый слух уловил сверху монотонный стук. Он набрал из баллона полные лёгкие кислорода и закричал. Только баллон оказался не с кислородом, а с гелием, и крик получился мышиным, или писком лилипутов в цирке.
Чертыхнувшись, Болт отодвинул баллон и застучал в потолок.
Через некоторое время, кислород в снежном заточении закончился, и он вновь подтянул к себе баллон с газом, провентилировать лёгкие. И тут, ткань палатки расползлась, снег и ледяная крошка посыпалась на лицо. Смахнув снег с глаз, студент поднял веки …
— Лишь один удар шанца, и ни одного шанса! – Нависли над ним остриё лопаты и невозмутимое лицо альбиноса.
— Только для этого откопал? – Сурово спросил Джим голосом цирковых лилипутов.
Всегда недружественный Роуз просто отвалился от хохота.
Спортивно-подтянутый агент быстро выбрался наружу. Саркофаг был более полуметра глубиной. Рядом краснел ещё один маячок из сдутого шарика. Он быстро огляделся. Ландшафт существенно изменился. Неизменными остались лишь каменный хребет, покрытый льдом, и, сидящие у его подножия Серик, Берик и Ермек. Небольшой костерок перед ними искрил во мраке.
— Павлов где? – Болт наступил на горло индейцу. Тот поперхнулся смехом:
— Думал, его откопаю.
— Копать – долбать!!! – Приказал агент. – А вы там, что залипли? – Направился он к братьям.

Спустя 15 минут, общими усилиями был извлечён Павлов. Химик не дышал. Лицо покрывало коркой льда, тело было деревянным. И сколько Болт не пытался привести его в чувство горячим дыханием и прямым массажем сердца, тщетно. Тогда он извлёк из внутренних потайных карманов древний стетоскоп, и приложил к сердцу ледяного ученого. Где-то в глубине раздавался стук сердца.
— Он пойдёт с нами, — обвёл взглядом он команду. – Я … мы, его не бросим.
— А ты кто, чтобы здесь указывать? – Кривил улыбкой Роуз. – Может пора вернуться? – Он посмотрел на братьев, которые вновь сидели у костра.
— Послушай, Фил, — дружески посмотрел ему в глаза чернокожий студент: — Мы не на вечеринке в колледже, где выбирают партнёров, мы в реальной жопе, где плечо друга, извини, (альбинос сбросил руку агента с плеча), — реально может спасти жизнь.
— Иди, – продолжил Болт. – Иди. Тебя никто не звал, сам напросился. Эй, братики, поднимаем Павлова и двигаемся дальше.
— Слышь? – Подёргал его за пуховик младший полиглот. – Дальше нет пути. Обрушился ледник.
У студента ёкнуло в сердце. Вроде выбрался живым из завала, полный полёт действиям …
— Бывает. – Согласился он. – И что?
— Ничё. – Ермек пожал плечами. – Всё внутреннее пространство Антарктиды завалило.
— Насколько? – Растерялся Джим.
— Я не знаю. Но мы пока живы.
— И что это значит?
— Не на нас ледник рухнул.
— А-а как там заводы инопланетян и пингвины с ними? – Осторожно спросил шпион.
— Не знаю. Суть катаклизма под ногами.
Идти вперёд без провианта и лыж Болт не рискнул, поэтому всех заставил откапывать амуницию.
— Йо! – Похлопал по скарбу Серик. – Всё уже давно здесь!
— Как? – Прижав руку к груди, сглотнул сухую слюну агент, увидев свой рюкзак.
— ВЫ КОГО, СКОТЫ, ОТКАПЫВАЛИ В ПЕРВУЮ ОЧЕРЕДЬ?!!! – Пинал он, как шарики пин-понга сериков. И те, разлетались в разные стороны. Один даже в костёр упал, разметав все угли в искры. – Вы самые настоящие ФАШИСТЫ!!!

***
У агента была в колледже майка «I hate nazi», с диакритичной свастикой над буквой i, которую ему подарил знакомый писатель. И она его часто спасала в несуразных баталиях, когда он скидывал куртку, а зашоренные пивом глаза националистов упирались в свастику, не заморачиваясь написанным. ДжиБи, либо отправлял их в утиль, либо куролесил за их счёт. Даже сосед по комнате иногда подшучивал, что Джима скоро в Ку-Клукс-Клан запишут.
Нацизм присутствовал и в глубинах далёкого от цивилизации континента. Но об этом ниже.

***
Надо было продолжать путь.
— Так, вы — взяли русского, — указал он Берику и толстому полиглоту. – А ты, веди. – Одевая рюкзак, пнул в жопу Серика.
— Надо бы носилки русскому соорудить. – Опираясь на лыжные палки, пробормотал Роуз.
Болт посмотрел на учёного:
— Он, как минога в морозилке. Если не трясти, то не сломается.
— Куда пойдём? – Следопыт затаптывал костерок.
— Что значит, куда? Инопланетян спасать.
— В какую сторону?
Студент замер.
— А кто здесь знает всё и вся?
Серик стушевался:
— Мы перед шайтан-скалой. Что влево, что вправо, что через хребет лезть – одинаково получается.
— А как быстрее? – Растерялся Джим.
— Он что, дурак? – Оглядел компашку следопыт.
— Дуй, давай, болтай поменьше, — агент быстро взял инициативу в свои руки.
Группа двинулась в обход.
На четвёртые сутки Серик остановился. Утомлённые братья рухнули рядом с трупом замороженного химика.
— Спальник подложите, — подсказал ДжиБи и, не снимая лыж, упал в снег, гновенно уснув.

***
Спецсон спецагента.
В глубоком детстве, в их далёкую африканскую деревню занесло бродячий цирк Шапито. Факиры, клоуны, акробаты и, финальный номер — отрубание головы гильотиной. Какой-то Винсент Фурье жертвовал своим будущим. Похотливые людоеды ждали окончания шоу, потирали ручки, но жертва вышла из кулис живой.
Цирк закидали тогда тухлыми бананами и киви. А Винсенту ещё и пиздюлей отвесили. Племя осталось голодным.
Тощий, но пузатый Джим бежал за цирком несколько километров, пока тот не остановился на ночёвку. Долго пытал отравленным ножом выжившего под гильотиной Винсента: Как тому удалось выбраться? Обещал подарить пятиметрового питона.
Наконец, Винсент сдался в обмен на гада. Повёл мальца к гильотине.
Шею сдавили деревянные колодки …

***
В ужасе открыв глаза, Болт встретился взглядом с дикими и красными глазами волка, сжимающего челюсти на его шее. Коротким хуком он отбросил зверя в сторону. Вскочив, пнул зверя в грудь, другой ногой толкнув спящего рядом казаха.
— Дипиды!!! – Мгновенно вскочил тот, и братья.
Огромный пингвин с головой собаки завалился на спину.
— Какие дипиды? – Ничего не понял Джим.
— Дикие пингвины Динго. Валим! Пока Сепультура не нагрянула!!! — Братцы быстро скатали скарб и унеслись во мглу.
— А чё, не Слейер? – Ощерился Роуз, и осёкся.
Болт медленно обернулся.
В темноте горели десятки и десятки злющих глаз.
— Хватай ученого!!! Что встал?!!! – Заорал агент, подхватив Павлова, и, сунув голову в подмышку индейцу, устремились за братьями. Под ногами что-то блеснуло. Времени разглядывать, не было.
Мимо пробежал обратно толстый полиглот Ермек.
— Ты куда? – Тормознулся Болт.
За спиной раздалось кровожадное чавканье, рык, хлопанье ластами, и сытый вой.
— Гони, давай!!! – Толкал учёным Джима финн.
— Там Ермек!
— Был. Беги, не тормози!!!

Как вдруг, материк под ногами пошатнулся, за спиной раздались громкий треск, и удаляющийся скулёж зверей, постепенно таявший вдали.
Болт и Роуз остановились. Погоня отстала, скрылась, потеряла нюх, другое …
— Что это было?
— Сепультура. – Шепотом пояснил, появившийся из неоткуда, Серик.
— А почему шёпотом? – Склонился к его капюшону Болт.
— Я сейчас.
Следопыт на лыжах умчался в сторону недавнего нападения.
— Мне, вот что интересно … — вслух спросил Роуз …
— Тс-с! – Прижали пальцы к губам охотник и агент.
— Чё «Цсы!» — Разошёлся вдруг убийца вратарей, одной рукой облокотившись на ледяного Павлова, словно два друга позируют перед фотокамерой, а другой — помахивал клюшкой sand wedge:
— Меня, как Робинзона Крузо, в 19 лет, выкинули на этот материк, где я выживал один, пока не встретил Рэнди, — сплюнул индейский финн. – Работал на их станции. (поморщился). Но никогда об этом дерьме не слышал …
— На поверхности не так …
— В 27 …
— … Что не так в 27?!!!
— На поверхности … — Охотник.
— Робинзон Крузо попал на остров … — Агент.
— Заткнитесь оба! – Филип сунул клюшку в сумку, Павлов упал навзничь. – Сепультура, это кто?
— Скотина! – Выразил недовольство Болт, что альбинос его перебил, и прильнул к телу ученого древним стетоскопом. Сердце билось.
— Гробница. На португальском. – Параллельно бубнил потомок тюрков.
— Стоп. – Уже на полтона тише заговорил Роуз. – Сепультура, это скотина или гробница? Кто-то может внятно объяснить, что происходит?

История, рассказанная Бериком.
В прошлом веке в Бразилии полностью исчезло древнейшее племя Яномамо. Пропало, как инки или ацтеки. Исследователи предположили, что их уничтожили гаримпейро (золотоискатели) или добытчики каучука. Как вдруг, через пару-тройку десятков лет, в джунглях Амазонии, был обнаружен след выжившего свидетеля трагических событий.
15 лет сотрудники Национального фонда индейцев шли по его пятам, пока им удалось снять полутораминутный видеоролик с мужчиной, которому дали имя «Последний из своего племени». Хотя оператор производит съемку с расстояния примерно десяти метров, разглядеть лицо индейца не удалось. Объясняется это тем, что мужчина ни с кем не желает общаться и стреляет из лука. На вид ему лет 50.
Живет мужчина в самодельных хижинах-шалашах. В центре дома обязательно находится глубокая яма, вероятно, она служит убежищем в случае нападения браконьеров. В 2009 году представители Фонда обнаружили, что «Последний из своего племени» подвергся нападению вооруженных бандитов, но выжил. На территории индейца были обнаружены стреляные гильзы от дробовика.
Как внезапно он сам пришёл на центральное телевидение, и поведал душещипательную трагедию гибели своего племени.


— Там трещина образовалась, — прервал рассказ, подкативший следопыт. – Ермек на той стороне. Дипидов не видно. Ночь, наверное, наступила. Надо братика выручать.
— Он хоть жив? – Спросил Берик.
— Не знаю. Не видно.
— Вряд ли, — тихо в сторону пробормотал Роуз, вспоминая адское чавканье тварей.
— Трещина не широкая, метра два, — продолжал следопыт. — Можно попытаться вызволить его.
Группа осторожно выдвинулась на выручку.
— Так, что там с Сепультурой? – Попытался добиться истины у Берика индеец.
— Потом.
— А откуда взялись дипиды? – Бежал рядом с Сериком агент. Следопыт оказался более словоохотливым:
— Говорят, то ли с Австралии собак завезли в Антарктиду, то ли пингвинов — в Австралию. Произошло скрещивание и мутация. Звери одичали, и теперь представляют угрозу всему живому.
— А Сепультура?
— Пришли.

Группа остановилась у глубокого разлома.
— 2-ва 07, — определил ширину на глаз индеец.
— 2-ва 31, — подвёл итог охотник.
— И? – Оглядел товарищей Джим Болт, держа подмышкой голову эскимо-профессора.
Следопыт вынул из рюкзака моток фала, какие-то крючки и прибамбасы альпинистов:
— Надо перебросить на ту сторону, перебраться, и вызволить Ермека.
Никто не двинулся. Все смотрели на организатора.
Чертыхаясь, Серик приладил к тросу острые тройники, размотал над головой и бросил фал вперёд.
Царапнув снег на противоположной стороне, тот упал в пропасть.
Выбрав фал обратно, следопыт приладил ещё грузил.
Не удалась и вторая попытка.
Третья. Четвёртая. Пятая.

— Ему там не за что цепляться. – Наконец сказал ДжиБи, стоя по колено в снегу. – Снега по колено.
— Брат. – Сел в сугроб Серик, закрыв лицо руками. Заплакал.
Берик обнял брата, не снимая лыж. Болт с индейцем переглянулись. Роуз сделал вид: «ни в коем случае».
— Кому-то надо прыгать. – Отломил льдинку с бровей студент.
— Точно! – Прервал траур казах. – На всякий случай мы тебя веревкой обмотаем.
— Что значит, меня? – Опешил Болт.
— Ты – самый длинноногий, — измерил его ноги рулеткой следопыт. – Тебе перемахнуть с разбегу пропасть, как два пальца об асфальт.
— Не-е-е, — заглянул в провал агент. – Давайте катапульту из лыж построим, и запустим вас обоих. Выручайте, что хотите.
— Билет №13. – Вынул туза Серик.

«Антарктида. Спасение инопланетян из лап Императорских пингвинов». Именно так звучал 13 билет по нелюбимому им техническому предмету «Mission impossible».
Но Джим был благодарен судьбе, в виде друга отца — Жила Берна, кардинально изменившего его жизнь. Превратив кровожадное людоедство в карнавал цивилизованных превращений. И извращений.

Разбегаясь и спотыкаясь в глубоком снегу, Джим Болт просто упал в расщелину. Втащили обратно.
Братья протоптали лыжами взлётную полосу.
Болт споткнулся на последнем прыжке. Носок ботинка провалился. Опять упал в пропасть, и больно ударился тестикулами об выпирающий в разломе льда валун.
Поднимали уже практически обездвиженное тело, но ругающееся пискляво матом.

Музыки не было. Болт, скрипя зубами и яйцами, мгновенно сварганил из лыж братьев катапульту, и запустил их к съеденному дипидами полиглоту, привязав к Серику длинный трос. Те, кувыркаясь, улетели вверх-тормашками.
Поджав ноги, Болт опустился у тела русского учёного.
— Что дальше? – Спросил, не принимавший участия в геноциде казахов, индеец.
— Держи конец!!! – Вдруг заорал агент, прыгнув за улетающим в темноту концом длинного фала. Филип еле успел схватить его за ноги. Так они доехали до самой трещины.
— … аааа, — скривившись, Джим снял намотанный на руку трос и варежку. Рука посинела и опухла. Но, сунув в снег, испытал блаженство:
— Что дальше? – Одел он обратно рукавицу и гортанно захохотал: — А катапульта жёсткой оказалась!!! – Ржал Болт, валяясь на снегу.
— Чему ты радуешься, сволочь? – Напрягся Роуз.
— Мы чуть пигмеев не упустили, — смеясь, поднял агент конец фала. – Я не знаю, какой он был длины, но вовремя остановили их в полёте. Значит, скоро братья будут на месте.
Конец медленно выскользнул из его рук, и пополз в сторону провала.
— Не понял. – Привстал ДжиБи.
— ЛОВИ!!! Не понял!!! – Метнулся ловкий индеец, но запнулся об агента; а трос тихо-мирно соскользнул в бездну.

15 комментариев

Орлуня
В этой части герои — все поголовно!))
Ох, уж эта Антарктида, всех с ума сведёт своим холодом и загадками!))☺
www.youtube.com/watch?v=0gFtBmYzetk&t=33s
А дипид примерно такой? Этот вроде бы добродушный)))
Говард Уткин
Ваще все! И загадок немерено там.

))))

Точно! ))) А добродушный, потому что сытый. )))
Юша Могилкин
Я, наверное, по самому существу.
Как показал опрос Ysense.com, «JB — АГЕНТ 700» пользуется огромной популярностью в мире.

Его именем назвали телеграмм-бот «Битрикса»:



популярный фаллоимитатор (только не совсем понятно, почему розовый, а не черный, но не суть):



и даже поляки сняли свою версию твоего романа:


)))
Орлуня
О, вот это открытия сделал Юша!!!))) Цены им нет! Говард, Вам придётся назвать своего агента по-другому, иначе обзовут «плагиатом». Например, не агент 700, а 701 или 100500))) Цифирьки подправить — это ж ерунда!))☺
Говард Уткин
Кто еще у кого сплагиатил разобраться надо. )))))))
Говард Уткин
Плагиат чистейшей воды!!! А поляки даже негра на роль найти не смогли. ))))))
Орлуня
Мир един!)) Недаром есть поговорка: у дураков мысли сходятся)) Кому-то тоже пришло в голову 007 перевернуть в 700...☺
Говард Уткин
У меня подглядели. ))) На чужих мыслях въехать в рай хотят. )))))
Юша Могилкин
Расслабься.
У Вальтера Скотта есть замечательный роман «Айвенго».
Сколько пытались снять по нему фильмы, сколько написать продолжения, сколько создать антинаучных статей, типа Айвенго по-английски звучит «Иванхое», значит, предки Уилфрида были славянами – все впустую: ничто не смогло превзойти оригинал.
Сам посуди: фаллоимитаторам просто так названия не присваивают.
Ведь ни один из них не был назван твоим или моим именем.
Зато в честь агента 700 – как только – так сразу.

)))
Говард Уткин
))))))

Ваще в неге нахожусь. ))))
Я просто знаю, куда из Польши последний негр делся.

)))))

ПС. Да. Каг там, кста, делки наши?
Юша Могилкин
Да нормально все с неграми в Польше – вон, отстаивают свои права избираться польским президентом:



наравне с неграми бывшей УССР:



А которые дела… Как только обрету спокойствие, разобравшись со своими – так сразу. А то что-то до хрена всего навалилось, особенно насчет весенней родственно-обязательной программы, приходится разрываться, коротая редкие минуты отдыха в тихом уединении персонального кабинета с журналом «Мурзилка» в руках.

)))
Говард Уткин
Чёж они с кеном так облажались? )))))
Вспомнил тут, кака днажды давно, до армии ещё, то ли в питере, то ли в мск, выхожу из вокзала, — осень, грязь, слякоть, серость, а навстречу негар идет весь в белоснежном, от сандалей до шляпы. Я видел раньше негров, и как то спокойно относился. Негар и негар. А тут у меня истерика случилась… я как уссался!!! А он идет и на меня смотрит, а я остановиться не могу. )))) Хорошо шарф на мне был длинный, натянул на рожу и отошел в сторонку. Но ржал долго. ))))))))



))))

А ваще папуасы оч любят Рашу.







)))))
Юша Могилкин
А хрен его знает… )))

Самого своего первого негра (а точнее, негров обеих полов), я увидел в пятилетнем возрасте, в троллейбусе на Вешняковской улице – мама везла меня тогда в местные «Культтовары» купить мне что-то из рыболовного, открываются троллейбусные двери – и входят они.
Те самые «Максимки» и «Геркулес», который из «Семнадцатилетнего капитана».
Я был в шоке.
И только много позже узнал, что родители запросто использовали негров в качестве рабов на семейных дачных плантациях – мама и папа скрывали сей факт от меня, дабы не травмировать ранимую октябрятско-пионерскую душу.
Но, когда я повзрослел, и все открылось, воспринял оное, как должное, тем более, что негры очень уважительно относились ко мне и постоянно спрашивали: «Масса Юм, мы — гастарбайтер Таджикистан, какой грядка вскопать?».

)))
Говард Уткин
На территории современной РФ таджикские негры самые черные из всех негров!!!
А тогда, в поездке, так получилось, что мне пришлось трое суток пить в общаге ЛПИ (ленинградского политеха) портвейн с тремя неграми: Фамбой, Куманикой и третьего не помню. Весело было. )))))

Про Максимку, кста, была отдельная книжка Станюковича, которая так и называлась «Максимка». )))))



)))
Юша Могилкин
И еще кино такое есть великолепное:

)))
Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.