JB - АГЕНТ 700. Глава 15. Снова катакомбы.
Он, как в байках, ожидал в конце тоннеля свет, но света не было. Ни в конце, ни дальше, ни в сортире, куда Болт свернул от страха.
(атаффтара): Читая и глядя разные боевики, все считают супергероев не ссущими и не гадящими биороботами. Это не так. Первое задание студента тому подтверждение. Плюс холод. Нормальное состояние человека.
Единственное, что напрягло агента, — висюльки, вместо дверей, созданные из скрепок и открыток, когда он «заперся» по-тяжолой, держа автомат наизготовку.
Сбросив страх, застегнулся и, вооруженный древним автоматом МП 40, гранатами и безграничной смелостью, двинулся в логово врага, спасать русского ученого.
Первые фашисты появились внезапно. Кака бычно, они сидели в отдельной комнате, играли в карты и пили пиво. На товарища в маскхалате никто не обратил внимания. Болт перерезал им глотки, даже не заглядывая в карты. Допил открытое пиво, докурил дымящиеся сигары, пошёл дальше.
Дальше — больше. Фашистов, пива, сигарет. Ничего не осталось.
Весь перемазанный кровью и накачанный пивом, измождённый Болт рухнул от усталости прямо перед решёткой заточения друзей. Моргали красные лампы, выла сирена.
***
Похмелье было неловким. Удручающие лица профессора Павлова, индейца Роуза и братьев-казахов склонились в дымке возвращения.
— Чё? – Водил он зрачками по потолку.
— Ничё. – Сел рядом русский. – Ты как?
— Где я?
— В тюрьме. Как сам?
Джим Болт закрыл глаза:
«Чёрное небо. Звёзды. Астероиды. Кометы. Южный крест».
— Никак. Кометы. Южный крест.
— Спи. – Укрыл его снятым комбинезоном Павлов.
— Какой спи?!!! – Достиг уха крик индейца.
— Душно тут у вас, — прошептал Болт, дав с пива протяжного газу.
— Слышь, ты, освежитель воздуха …, — зажал нос Роуз.
— Заткнись лучше, — ткнул в него пальцем агент. – Пиво есть?
Несмотря на юный возраст, учёба в британской школе, кое-чему в жизни его научила. Инициативе.
— Ага. Щас ещё колец луковых нажарим …
— Заткнись!!! – Сказали все одновременно.
Кряхтя, Болт встал и, к всеобщему удивлению, произвёл стремительную гимнастику, отжавшись напоследок 200 раз.
Теперь его ноздри дико раздувались, щёки горели, глаза блестели.
— Как я здесь оказался? Ой, бля …, — схватился он за висок и сел обратно на пол.
Пленники, кроме альбиноса, засуетились вокруг.
Джим сдернул шапку, мгновенно воспряла шевелюра, как у Анджелы Дэвис, пригладил височки, но, слева торчала огромная шишка.
— Это тебя фашисты. – Пояснил Берик.
— Кто?!
— Фашисты. Ты что, ничего не помнишь?
Болт непроизвольно выкинул руки вперед. Зажглись фонарики.
— Woher kommt das Licht?!!! – Ворвались к пленникам люди в камуфляже со свастикой. Быстро всех обшарили, посмотрели недобро на агента, и вернулись на место, щёлкнув замками клетки.
— Откуда у тебя фонарики? – Спросил Павлов.
— Ты жив, профессор? – Узнал его студент, погладив по щеке. Память возвращалась.
— Жив, Джимка, жив. Сам-то как?
ДжиБи поднялся, огляделся, проковылял к прикрученной к стене шконке:
— Подвинься. – Двинул альбиноса.
Роуз подвинулся.
— Голова болит. – Ткнул в лоб студент. – С пальмы падал сотни раз, на татами били, кирпичи крошил, бетонные стены разносил лбом от любви неразделенной. Что не так сегодня?
— Успокойся, сынок, — сел рядом и прижал к себе русский. – Адреналин, алкоголь, и в висок тебе прикладом приложились.
— Кто?! – Вырвался агент, включив опять фонарики.
— Woher kommt das Licht?!!! – Снова ворвались фашисты. Всех обшарили, а шпиона, заломив руки, приковали к стене.
— Ты-ты-тыры, тыт-ты-тыры …, — напевая Сюзанну Вегу, щелкнул замком цербер.
— Фак офф! Фак офф!!! – Заорали из соседней камеры металлисты.
— Совсем плох. – Опечалился Павлов.
— I open up the paper, There's a story of an actor, — подпевая, легко освободился от оков спецагент. — Who had died while he was drinking.
— Как так? – Удивился профессор.
— Я открываю газету. Там история об актёре, который умер, когда был сильно пьян, – потёр запястья Болт. – Песня.
И завалился спать.
Узники посмотрели на охранников, играющих дальше в карты.
***
Неизвестно какой отрезок количества времени минул с тех пор, как спецагент, нарушив все нерушимые каноны разведчика, крепко уснул, только в камере все опять чуть не передрались. Роуз решил принять нацизм, ходил с высоко поднятым «Хайлем», восхваляя Гитлера, Геббельса и других. Русский его тихо увещевал, а братья-казахи тупо отодрали нары от стены и разнесли в щепки об голову и спину альбиноса. Тот упал. Охранники вскочили на шум, дав несколько очередей над головами арестантов. Но, не рассчитав толщину прутьев решётки, расстояние, траекторию пуль, были повержены собственной тупостью и рикошетом.
Тут же проснулся студент.
— Я всё помню, — отодвинул рукой Павлова.
— Надо действовать, Джим, — не отставал ученый. – Немцы сами себя убили, есть шанс вырваться, бежать.
— Куда?
— Из плена.
— Бежать куда? Мы где?
— Понятия не имею, — сел рядом Павлов. – Сам здесь оттаял. На фашистской базе где-то. Они давно создали в Антарктиде тайную базу «Новая Швабия»…
— Это я уже слышал. – Болт углубился в отцовские часы. – Есть.
Просунув руки через решетку и ковырнув замок, распахнул выход на свободу.
Бригада быстро собрала оружие. В противоположной, от появления агента, стороне каменные ступени вели в темноту.
— Туда. – Показал шпион.
— Надо бы промониторить станцию на предмет оставшихся фашистов, — отходил с автоматом в руках Павлов.
— Тебе этих мало? – Пятился ДжиБи. — Эй, Мумбек, мы найдём отсюда дорогу?
— Серик. – Кивнул Серик-следопыт. – Антарктида не безбрежна.
— Всё складывается. Уходим.
— Там Филип остался, — прошептал химик.
— Судьба.
Как вдруг их схватили цепкие руки.
— А мы, дяденьки!!! Мы!!!
Волосатых металлистов не убили лишь случайно, остановился агент. Отперев темницу, выпустил свору с напутствием:
— Мы друг друга не видели.
Оглядываясь на чернокожего освободителя, трэшеры убежали по ступеням в темноту с факами ему.
— Не стрелять! – Положил он руку на автомат следопыта.
Спиной отходили за металлистами, пока не оказались в катакомбах, из которых с трудом выбрался Болт.
21 комментарий
Дальше — больше. Фашистов, пива, сигарет. Ничего не осталось. Ну прямо-таки саранча, а не агент!))) А что, перед убиением надо обязательно заглянуть в карты?)) Но всё равно, он — герой, потому что пока экзамен проходит на «ура!»))
А вдруг у кого там фул-стрит или мизер? смотря во что фашисты играли. Болт же любит людей. Людоед всё-таки. Он потом не уснет от переживаний, что обламал кому-то игру. Потому и убивал без заморочек. ))))))
И задача освобождения была бы решена значительно быстрее, но стены в камере оказались прочнее кирпича:
)))))
Конечно, не так.
«Михаил Александрович [Шолохов] говорил, что писать и ставить фильмы о войне трудно. Вспомнил он, как в начале тридцатых годов ездил в Берлин и там попал на премьеру картины по роману Ремарка «На Западном фронте без перемен». Картина шла в каком-то шикарном кинотеатре. На премьеру собралась вся знать Берлина. Мужчины в смокингах, дамы в бриллиантах. Начался фильм с того, что в грязном окопе спиной к зрителям лежал солдат, который поднимал ногу и издавал непристойный звук. Вначале это вызвало в зале шепот, недоумение, а когда солдат звук повторил, то все зааплодировали. — Я к чему это рассказываю,- сказал Михаил Александрович.- Это вроде бы не для нашей картины, но правду солдатской жизни вы обязаны передать. Пусть все будет достоверно. Может быть, где-то я крепкое словцо прозвучит, это неплохо. Солдатскую жизнь не надо приукрашивать. Хорошо бы показать, как все было на самом деле».
Ю.В. Никулин, «Почти серьезно».
Поэтому, конечно, ни один герой романа/кинофильма не может бегать днями и ночами среди событий, ни разу не облегчившись.
Об Антарктиде.
Которые там люди живут, им всем запрещено писать в душе – вода добывается изо льда и снега, на ее приготовление уходит дофига солярки, поэтому Н2О для бытовых нужд там многократного использования – через систему фильтров, разумеется. Но с мочой фильтры почему-то не работают. Отсюда и запрет. И еще нюанс: писают и какают в антарктических туалетах по отдельности в разные емкости – комплексно, почему-то, нельзя.
И все опорожненное потом вывозится на материк, в Америку или Австралию.
Не жизнь, а какая-то хрень.
)))
))))))
А еще мои ребята и девчата тогда прочитали данный пассаж от бутылочного фекалоида.
Мы даже дискутировали на тему: «КАК?!».
Предлагались разные варианты – от втыкания бутылки в производящее отверстие, до снайперского попадания в очень узкое горлышко.
Ведь, насколько известно, из ныне существующей тары, только бутылку от крымского шмурдяка «Villa Grande» более-менее, с грехом пополам, можно использовать для мониковско-фекальных нужд:
Но никто так и не пришел к единому мнению, особенно с учетом того, что Моника обозвал тару уменьшительно-ласкательным «бутылочка», намекая на
более, чем скромные ее габариты.
Хотя… Может, наш всего лишь старший преподаватель – какой-нибудь хомяк:
тогда все вопросы снимаются сразу.
)))
Просто этот домотканный полярник показал себя полным ничтожеством в сравнении с великим пуем, который привязал к своей жопе целую страну.
)))))
)))
)))
)))))
)))
)))))
)))
))))))
)))
С таким большинство будет. ))))
)))
))))))
)))