Агент 700. Апокалипсис. (3)

«Боинг-747».

— Мне определенно везет сегодня на сюрпризы. Джим Болт! – Представился агент, вскочив. Больно ударившись об полку, упал обратно в кресло. Девчонки прыснули.
— Джим Болт.
— Наташа. – Томно опустила ресницы и что-то в карман агенту, блондинка слева.
— Хо Янь, — улыбнулась черноволосая азиатка справа.
— Ну-у, Хуянь, так хуянь. Всякое бывает. – Миротворец хлопнул в ладоши. – Что пить будем, красавицы?
— Водку, ы-ы-ы, — ощерилась пышногрудая блондинка.
— А я на работе, — скромно потупилась брюнетка. Но моментально опомнилась. – Водку! Да, водку, конечно же.
ДжиБи нажал кнопку вызова бортпроводницы и погладил блондинке колено:
— Вы чертовски очаровательны, — выдохнул он, и повернулся к брюнетке: — А Вы, неземны, как цветок восточной лилии!
В это время подошла стюардесса. Черноокая испанская мулатка.
— Извините, — широко улыбнулась она стопроцентной улыбкой.
Джим Болт, отвесив челюсть, сделал стойку. Но, быстро взяв себя в руки, поцеловал ей руку.
— Не скрасите ли нашу скромную компанию. – Более утвердительно сказал, чем спросил агент, вновь сделав вызов. – Что вы предпочитаете пить в это время суток?
Подошла ещё одна бортпроводница.
— Чтобы вы желали? – Мурлыкнула стройненькая негритяночка с тонкими чертами лица в белоснежной униформе авиакомпании. Ноздри секретного агента раздулись, и он снова нажал кнопку вызова, и снова, и жал, и жал.
Когда у его ряда столпились все стюардессы лайнера, в салон ворвались вооруженные арабы с автоматами в руках.
— Самолёт захвачен!!! – Прокричали они. – Головы пригнуть к коленям!!! Не поднимать!!! – Двое остались за спинами, а один пробежав вперед, наставил автомат на пассажиров, водя стволом из стороны в сторону, нервно держа палец на курке. «Под ногтями грязь, — отметил агент. – Декханин. Этому терять нечего». Он хотел, было уже встать, как сзади завыл высокий голос, не понятно, женский или мужской.
— Да заткнись ты, — послышался приглушенный шепот и звонкая затрещина. Вой моментально стих.
— Летим на Москву, — объявил на ломаном английском бородатый террорист.
— А мы куда летели? – робко спросил кто-то.
— А вы летели ДО Москвы, — заржал обкуренный араб.
Снова послышался дикий вой и звон затрещины. В наступившей тишине кто-то громко пукнул.
— Не-е, так дело не пойдет, — резко встал агент 700. – Я что, перед смертью в чужом дерьме задыхаться должен? Хочу есть. – И пошел в служебное межсалонье.
— Эй, стой, сказаль! – Щелкнул затвором бородач. Вновь раздался писк и затрещина.
– Стоять, кафир!!!
— No, no, no, — не оборачиваясь, помахал руками Болт. «Перекрестным стрелять не будут», — прошел он сквозь двух других террористов за шторку в служебное помещение.
Там, привалившись к аварийному люку, открыв рот, со слюной до пола, стоял еще один араб, со стеклянным взглядом выставив вперед автомат. Не раздумывая, Болт схватился за дуло, и со всей дури шмякнул террористом об переборку напротив. Тот, взмахнув руками, оставляя кровавый след, медленно, как в кино, сполз на пол. Агент, сдернул автомат, мимолетно хлопнув прикладом по лампе аварийного освещения. Брызнули стекла, как зазвонил телефон связи персонала с кухней первого уровня. На шум заглянул боевик, стоявший за шторкой. Герой, втянув его за бороду, дал коленом в лицо и снял трубку. Но террорист оказался непробиваемым, и бросился на миротворца.
— Ужин принимайте, — послышался в трубке молодцеватый голос. Агент разбил трубку об голову араба и пнул его в грудь. Бандит, разбрызгивая кровь из разбитой головы, отлетел на аварийный люк. Но тут же вскочил и выхватил огромный нож. Из провода разбитой телефонной трубки неслась матерная жизнь служебных помещений самолета. Там за повседневной суетой не догадывались, что на грани не только жизнь лайнера, но и планеты.
ДжиБи поймал бандита на выпаде, прижал к переборке, и несколько раз ударил правым коленом в область почек. «Хорошо хоть наколенники нацепил», — мелькнуло в голове миротворца; у араба в почках были камни. Тот скукожился. Болт отпустил руку с ножом и, подпрыгнув в тесном помещении с ноги на ногу, резко, как учили, дал левым коленом под грудную клеть. Поперхнувшись, террорист подлетел, и здесь надо представить дальнейшее в замедленном действии, — Болт, в прыжке ловит его за уши, бьет головой в лицо, отрывает уши, комбинируется, и левой-правой ногами, словно Рональдо, лупит в грудь. И все в пространстве 1,5 на 1,5 метра. Причем, чтоб не было слышно за шторками.
Уже мертвый араб ватно ударяется в аварийную дверь, ломает позвоночник, цепляется переломом за блокировочный рычаг, дверь распахивается, и его незамедлительно вытягивает в ледяную тьму. Разгерметизированный самолет качнуло. ДжиБи поскользнувшись на замерзшей крови, засучил ногами, пытаясь ухватиться за что-либо, бросил автомат. Лайнер резко накренился, а правую ногу миротворца потянуло в открытый люк. Медленно, но верно.
— Оо. Аа. Ууу …, — махнул рукой Болт напоследок. И его, как и террориста, высосало из самолета.

Москва. Контрразведка. Дежурная часть. Два часа полета захваченного «Боинга».

— Нее, майор. Ты так и не понял всей сути, — глотнул пива и начал талдычить генерал.
— Не понял, — кивнул вспотевшим лысым лбом майор, согласившись. Иванов посмотрел на помощника трезвым оком.
— Слушай сюда, и вникай, — приник к его уху старый контрразведчик. – Мой сосед по коммуналке Лёга свернул всю кровь нашей семье. Жрёт напропалую, алкашей водит. Папаху мою, штаны парадные с лампасами увели. Пуговицы с гербами с шинели срезали. Жена на мозг давит. Дети выросли, живут в двух комнатах с нами. И не отселить никуда алкаша. – Генерал обнял за плечи майора, и плотно прижал к себе. – Давай-ка хлопнем.
— Ы-ы-ы, — выдавил из себя дохлый майор.
Иванов повертел пустую бутылку из-под водки, оглядел пивной порожняк, тяжело вздохнул.
— Пойду еще за пивом схожу, — он молодцевато поднялся.
— Разрешите я, товарищ генерал-майор, — вскочил непонятно кем присланный помощник.
— Тебе никогда не стать генералом, майор, — философски пробормотал ответственный дежурный по штабу, – Почему? Тебя жизнь накажет. Мне внук вчера анекдот рассказал: «Папа обещал сыну в зоопарк сходить. Сходил. Сдержал обещание».
Генерал напялил фуражку козырьком назад и прямоходом отправился в ночь через Лубянскую площадь в бутик «У Гоги».
На звук дверного колокольчика в зал впорхнула продавщица.
— Здравия желаю, товарищ маршал, — отдала честь девчушка.
— Генерал, генерал, — расплавился в чувствах генерал. – Генерал еще. Ты это, дай пивка, и водки, как водится, и шоколадку. Гоги пускай позвонит на кого списать.
Рассовав по карманам галифе литровый «Абсолют», икру, за пазуху чипсы, и подхватив две упаковки «Будвайзера», бросил:
— Шоколадку тебе.
— Спасибо, — зарделась молоденькая продавщица. Но шоколадку все же взяла. А когда ушел наглый генерал, сложила в баул норковую шубу, бриллиантовое колье, вечернее платье от Армани с разрезом спереди и сзади, 3 бутылки «Мадам Клико» за $1800 каждая, мужское белье от Гуччи, коробку лучшего «Птичьего Молока» томской фабрики «Красная Звезда» … Снова звякнул колокольчик. Девушка испуганно впихнула баул в свою косметичку, и вышколено выпорхнула с улыбкой в салон.
— Фисташки забыл, — вернулся генерал.
— Пожалуйста, — выставила доброжелательная девочка коробку жареных фисташек. А по уходу генерала, взяла ещё 10 пар рекламируемых чулок на сдачу.

Небо. Захваченный «Боинг».

В ту же секунду, когда агента 700 вынесло из самолета, он смертельно врезался во что-то, но, не теряя присутствия духа, крепко уцепился в это и потерял сознание. Но от жуткого холода быстро пришел в себя, поняв, — зацепился пуговицей хлястика за одну из турбин самолета.
Перевернувшись на живот, превозмогая скорость лайнера, ухватился сначала левой, затем правой рукой за край спасительной турбины, медленно подтягиваясь к жерлу. Пронзительный ветер гиблым холодом сёк его лицо, покрывая ледяной коркой. Но даже под коркой лицо плющило и размазывало по черепу со сверхзвуковой скоростью.
Изнемогая от напряжения, агент 700 всё же добрался до края турбины, из последних сил подтянувшись, проскользнув внутрь. Стремительно сгруппировавшись, насколько позволяли его окоченевшие мышцы, он цепко ухватился за бешено вращающийся турбинный вал. На сумасшедшей скорости, сковывающие героя льды, растаяли и он, почувствовав былую удаль и ловкость, резко отпрянул от вала, просочившись между лопастями внутрь мотора. Пройдя мимо брызгающих раскаленным маслом шатунов и механизмов, ДжиБи изнутри отвинтил крышку самолетного двигателя и выбрался наружу. Аккуратно закрутил ее на место. Затем проник в багажный отсек, поднялся по ступенькам и приподнял люк в салон. Перед лицом замаячили грязные инчиги.
— Пст, — поманил араба Болт. Террорист наклонился, агент 700 дернул его за полу халата, и араб рухнул вниз, ударившись головой и лбом об края проема. Быстро облачившись в его хламиду темнокожий миротворец наклеил брови, бороду с усами, повесив на шею автомат и прихватив чемодан, осторожно выбрался в пассажирский салон. Там сквозь щель в шторах рекогносцировал обстановку. Два террориста стояли через проход напротив, еще двое прямо перед агентом, но спиной. Пассажиры сидели, пригнув головы.
— Ы-ых!!! – Размахнувшись, бросил Болт чемодан через их головы, метясь в террористов напротив. Те присели, а стоящие перед ним наоборот, заинтересованно вытянули шеи, за которые агент и вдернул их за кулисы, где задушил обеими руками. Они и пискнуть не успели.
— Рокен рол, кхм, … Аллах Акбар, — вышел в другом проходе Болт, и направился к боевикам напротив.
— У вас ус отклеился, — участливо сказал сочувствующий пассажир справа.
— Аллах Акбар, — умыл лицо 700, приклеив ус.
Неожиданно, он встал, как вкопанный. А по его контуру, искрясь, пробежали голубые молнии. В голове, словно медным молоточком по серебряному блюдцу дзинькнуло и … громыхнуло. Джим Болт аж сам присел. Но, светясь, поднялся во весь свой могучий рост, и, гордо растопырив руки, двинулся на террористов.
Пораженные безумным видением басмачи на время растерялись. А Джим Болт уже отсчитывал антитеррористические шаги смерти. Три метра. Еще три шага. Кульбит. В полете правой ногой – в голову правому, рукой опереться на спинку сидения, левой ногой – старику, тут же правой сдернуть автомат, … левой подкинуть …
— Тьфу, ты, басурманище христопродавное!!! – Плюнула на Болта из левого ряда старая леди в красном костюме. В салоне как раз звучала песня Криса де Бурга «Lady in Red». Первым желанием чернокожего миротворца было высморкаться в красную вуаль этой старой кошелки, но время событий уже сжалось в тугую пружину. «Пошел!!» — скомандовал он сам себе. Но самый первый решительно-толчковый шаг попал на подол длинного халата, и … герой рухнул носом к ногам террористов. Жить осталось мгновение.
Махая ногами словно ластами, он подлетел, сгруппировался в воздухе, насколько это позволяло тесное пространство Боинга, и дал ближайшему опешившему арабу пяткой в нос, а опершись на голову пассажира, перенес удар ботинка в висок второму. Арабы рухнули, как подкошенные. И только агент приземлился на ноги, в салон ворвался еще один террорист с самурайской саблей, без промедления ткнув миротворца в живот.
Словно профессиональный тореадор, Джим Болт миллиметрово уходит от колющего удара, сабля пронзает распахнувшуюся полу халата и застревает между его большим и указательным пальцами. Болт резко ломает клинок, но дамасская сталь не ломается, а сгибается на 90 градусов, и тут же распрямляясь, как пружина отбрасывает самурайского араба верх тормашками на полки для багажа.
Перехватив клинок, ДжиБи забежал в служебное помещение. Там три безумных террориста вскинули автоматы.
— Йа-а-Ха!!! – Звезданул саблей агент, и арабы развалились вместе с автоматами надвое.
— Хы, — ткнул ДжиБи еще одного, выскочившего из-за штор. И тут террористы повалили как безудержные.
— Хы! Хы! Хы! – Рубил агент их как капусту. Поминутно отступая, вытирая пот, и думая: «Как, вообще, самолет поднялся с земли с этой ордой?»
Число им было – легион.
Груда кровавых тел террористов непомерно росла в проходе. Временно отступающий Джим Болт уже начал прорубать себе туннель вперед навстречу новым врагам. Ошарашенные пассажиры только и успевали уворачиваться от сеющего смерть меча. Как вдруг, на шум, за спиной агента показались ничего непонимающие лица командира экипажа и второго пилота. Из-за них выглядывал штурман, а за штурманом маячил долговязый дегенерат с бейджем на груди — «Автопилот». Самолет резко качнуло, он накренился на левое крыло, замер, и, с жутким воем завалился в пике.
Последнее, что успел заметить оглянувшийся Болт, изумленный взгляд второго пилота, и услышать его невнятное блеяние: «На автопилот поставил», и убегающего в кабину долговязого кретина, как его засыпало изрубленными телами.