JB - III. Эпизод #4. Ниссан – Тойота.

В 11.00 вся троица, громко переговариваясь между собой, ввалилась в номер к агенту.
— Вот! – разложили на диване какие-то огромные рубахи довольные Фамба с Куманикой. Воротник, подол и обшлага рубищ были вышиты странным или старинным узором.
— Что это? – посмотрел на Збышека Джим Болт.
— Кось…я…вортка, — еле выговорил Фамба. – Национальная русская одежда.
— Они это серьезно?
Петровски отвёл взгляд.
— Тогда одевайтесь. – Сел ДжиБи. – Нет, нет. Фамба остается на связи. Вы, двое.
— На какой связи? – не понял Збышек.
— На обыкновенной. Вдруг с нами что-то случится. Кто-то же должен будет нас выручить.
— Ну, не Фамба же, – усмехнулся поляк.
— О кей! – согласился Болт. – Фамба, одевай рубаху.
От увиденного, не смялась только мебель.
— Вопросы? – вытер слёзы Болт.
Сам ржущий Петровски, стянул с пигмея рубище и напялил на себя.
— Надо водки взять. – Куманика прихватил в баре самую огромную бутылку.

Поплутав по богатым окраинам, Фамба ткнул в одну виллу.
— Здесь.
— Ты на связи, — напомнил ему Джим, и группа направилась к дому. Мимо пальм, аккуратно стриженых кустов, бассейна и фигурок гномов.
На звонок, дверь открыла голубоглазая девчушка. Парламентёры вошли внутрь. А там …
А там — никаких икон, матрешек, баранок, самоваров, балалаек и т.п., чем так пестрит о русских google. Всё цивильно и благопристойно. Два малыща на ковре строили из кубиков башенку. Пожилая белая женщина стирала пыль с журнального столика. Не служанка. Скорее всего, бабушка семейства. Крепкий старик, сидя на подлокотнике кресла с кружкой, что-то ей говорит и …
Входят три негра. Двое в косоворотках и с бутылкой водки.
— Мир дому вашему! – Отвешивают земной поклон.
Хозяева молча повернулись к не прошеным гостям. Даже дети отвлеклись от кубиков. А Куманика ещё и добавил на ломаном русском языке:
— Краснья изьбья углямьи, а пьечь – пьирогьями.
И перекрестился ромбом, но левой рукой, потому-что в правой держал водку.
Малыши с рёвом убежали и спрятались за бабушкой.
— Матерь божия, — только и молвил дед. – Это, что за святки-колядки? Или Хеллоуин нагрянул?
И запустил в не святую троицу кружкой, которую с достоинством отразил Джим Болт, тут же проворно сдернув со стены огромный дробовик.
Далее от картечи страдали только гномики на лужайке.
Виляя зигзагами, горе-парламентеры выскочили на улицу и запрыгнули в машину:
— Гони!!!
Фамба сидел на заднем сиденье.
Петровски мгновенно перепрыгнул за руль своего грузовика, и долго гнал, не останавливаясь даже на запрещающие сигналы светофора.

Где-то на пустыре его энергия закончилась. Куманика выпил всю, захваченную, водку залпом, обнял дружбана, и поведал заплетающимся языком, что русские уже не те. Болт вытащил Збышека из машины, предложил сигарету, тот отказался. Обмяк у колеса с бесцельным взглядом:
— Нихера себе сходили в гости.
Покурив в сторонке свой любимый ядерный «Лигерос», Джим присел у помощника:
— Первый раз под огнём?
Не получив ответа, встал и огляделся. Какие-то насыпи, железнодорожные пути поверх, брошенная ржавая техника.
— Вставай, — хлопнул он его по плечу. – Поехали. У меня есть ещё дела в городе.

Доехав по навигатору до нужного адреса, Джим Болт вышел из машины.
— Дальше сами.
В умат пьяный Куманика пытался что-то сказать. Протягивал руки. Фамба бил его по рукам. А остекленевший Петровски, так и сидел на пассажирском месте.
— Ждите звонка. – Приложил пальцы к уху агент.

Холл «South African Diamond Consalting Inc.», куда он вошел, блистал мрамором и великолепием. Даже неловко стало за свои шорты и сандалии с носками. «Но так история и вершиться», — вспомнилось чьё-то высказывание.
— Я хочу купить алмазный прииск, – обратился он к девушке за стойкой.
— Одну минуту. — И связалась с кем-то выше. – Нет, не русский.
«Хорошее начало», — подумал Болт.
— Вас ждут, – улыбнулась она. – 12 этаж. Вас проводят.
Мгновенно появился какой-то мрачный мужик, весь от кутюр, воняя парфюмом, с которым пришлось ещё и в лифте ехать. Но он остался в зале 58 этажа, где лифт остановился.
— Здравствуйте! – Прошел навстречу агенту и протянул руку пожилой негр в шикарном костюме. – Нил Кастер.
— Здравствуйте, – пожал тот руку, оглядывая этаж: «Живут же, суки!»
— Присаживайтесь, — повёл рукой хозяин. – Чай, кофе?
— Чи …, — заткнулся сразу Болт, которому больше всего хотелось «засандалить» сейчас стакан «Чиваса». – Ти. Чай. Зелёный.
— И так, — пока не принесли чай, начал визави: — Вы желаете приобрести алмазный прииск?
— Или платиновый. – Вспомнил Болт разговор с Жил Берном.
— Чему больше отдаете предпочтение?
«Какая разница? Да. Нет».
— Алмазам разумеется.
— Почему?
«Потому».
Принесли чай.
— Знаете, — сделал агент глоточек, — ликвидность минералов более эффективна, чем металла.
«Откуда я это знаю?»
— Не стоит делать предварительных выводов, — смотрел в глаза настырно Кастер. – Рынок колеблется.
Терпение агента лопнуло:
— Давайте оставим рынок продавцам астролябий и перейдём к делу! У вас есть, что предложить?
— Разумеется, – мгновенно изменил интонацию дилер. – Но есть несколько ограничений. Вы должны ознакомиться с некоторыми актами и законами.
Усевшись за стол и нацепив очки, начал перечислять акты от 1967, 1986 гг., и с мелкими поправками 1988, 1989, 1991, 1996 и других годов.
Это продолжалось настолько долго, что Джим Болт даже всхрапнул. Проснулся незаметно, вытер слюнки, но вскоре опять закемарил, лишь кивая в знак согласия.

Незаметный сон агента.

Он едет через всю ЮАР, а кругом шахты, шахты. Алмазные, платиновые. Другие. И рядом с ними города, посёлки, скиты. Всё заброшено. Бродят неприкаянные собаки и птицы. Едят друг друга иногда. Людей не видно. Он, по нужде, сворачивает в один из. Не успев закончить процедуру, как из ближайшей хижины выползла змея. Толстая и длинная. Сравнив свой штуцер, отошёл за угол, незаметно выглядывая. Гад приближался. Другой рукой агент сунулся за оружием. Вынул банан. Далее — букет роз, длинный серпантин. Вспомнил детство и бродячий цирк с Винсентом Фурнье, которого он однажды спас. Гад, разинув пасть, навис над бедным путешественников.
— Фокусник? – Вдруг появилась из ниоткуда беззубая черная старуха.
— Нет.

— Вы не согласны с этим пунктом? — поднял голову Нил Кастер.
— Я? – Встрепенулся Болт, и потянулся к пустой чашке. – Нет. То есть, я, конечно, согласен, но нельзя ли немного покороче. Всё это вы могли бы обсудить с моими юристами, я лишь инвестор.
— Хорошо. А какова ваша основная деятельность?
— Авиазапчасти.
— Что вас не устраивает в этом бизнесе?
«Чё пристал пень старый? – роились мысли в голове агента. – У него всего лишь шахту покупают»:
— Будущее.
— Нам нужны гарантии, – встал, сняв очки, Кастер.
— Будут.
Не прощаясь, Джим Болт снова спустился с вонючим бодигардом вниз, вежливо попрощался с уже другой дамой на ресепшене, и вышел в духоту Кейптауна.

Выкурив, в метаниях, пару сигарет своего убойного «Лигероса», всё же набрал заветный номер, изложив всю патовость ситуации.
— Ты из автомата звонишь? – Ответили.
— Да.
— Какие нужны гарантии?
— Понятия не имею. Но, не себе же прииск покупаю, если на то пошло.
— Будут. Это британская юрисдикция.
Бросили трубку. Или отключились.

Болт, в недоумении, сел на ближайшую скамейку, снова вынул сигарету, как позвонил Жил Берн.
— Ты там совсем слетел с катушек?!!! Два дня на работе, а уже танки в бой засылаешь? Забудь тот номер. Его уже нет. И я тебе его не говорил. Запоминай другой.
— Тоже разовый?
— Не важно. Это наш бывший сотрудник дипконсульства – Стейн Эксодус. Он должен, нет, обязан помочь
— Это его настоящее имя?
(хохот в эфире)
— Звони ему, исход операции за ним.
Агент немедленно набрал номер с автомата.
— Алло. Вы позвонилистейнуэксодусу. Есливаместьчтосказать, говорите. – Монотонно и нечленораздельноответил автоответчик.
— Перезвоните, – повесил трубку Болт.
Эксодус перезвонил мгновенно, и, так же, без пауз и интонаций, назначил через час встречу на ближайшем рынке. Подойдёт сам.
«Нудный», — сразу дал ему прозвище агент и набрал Збышека:
— Ты где?
— Чё надо?
— Нам надо быть на рынке в течение часа.
— А ты где?
— Там же, где вас отпустил.
— Я уже выпил, — честно ответил Петровски.
— Изрядно?
— Восстановился.
— Жду. Не нарушай правил.

Африканский базар, кто не знает, сродни азиатскому. Многообразен, по своему колоритен, и круглосуточно гудящий, как осиное гнездо. Купить можно всё: от причудливых фруктов до заношенных до дыр трусов. Какой-либо градации товара по павильонам не существует. Всё продается вперемешку. Торгуют с лотков, палаток, повозок, или просто расстелив на земле зашорканную тряпку. Пыль, грязь, снующие под ногами крысы. Амбре, особенно в жаркие дни, не передать словами. Мух больше, чем всех людей и единиц товара, вместе взятых за неделю.
— Зато легко затеряться от слежки, – обобщил картину спецагент, впавшему на входе в ступор Збышеку. — Ты 10 лет живешь в Африке! Неужели никогда не был на базарах?
Петровски густо вырвало.
— Это алкоголь, – взял его за руку Джим Болт, и они двинулись в круговорот людей на рынке.
Полуголые негры, тётки в национальных разноцветных костюмах, просто бродяги — наперебой предлагали всё самое свежее и лучшее. Внезапно, поляк остановился, показывая на лежавшего среди продуктов доходягу, по которому ползали мухи:
— Он мёртв?
— Спит. Не обращай внимание, – потянул его дальше Болт. – Народ здесь сутками работает. Имеет право. Оба-на.
— Что? – завертел головой Петровски.
— Да, не вертись ты! – шмыгнул за ближайшую палатку Джим, втянув за собой напарника. – За нами следят.
— Кто?
— Откуда я знаю. Но, что-то не так. Выбирай.
Прямо перед ними, расположившись на земле, пожилой зулус торговал черепами различных животных, пресмыкающихся и насекомых.
ДжиБи выглянул и огляделся. Странные чуваки исчезли.
— Пошли. Нет, подожди. Хау мач? – показал на огромные рога.
Отсчитав 10 баксов, вручил их Збышеку:
— На капот прилепишь. И будет у тебя не просто грузовик, а буйвол!
— Буйвол – это символ Тойоты, а у меня Ниссан. – Стоял с рогами ошарашенный Петровски.
— Значит, будет у тебя «Ниссан-Тойота»!