JB - III. Эпизод #10. Фанат синематографа.

За завтраком, (или обедом, агент МИ 6 проснулся поздно), все были бодры и веселы. Но всё внимание адресовано непосредственно ночному гостю: Где был? Что видел, слышал? Как оказался здесь? Откуда узнал новый адрес? Где Фамба? И что там прояснилось с «Ленинградом»?
Уплетая завтрак, или обед, Куманика по второму разу рассказал всё, что рассказывал ночью спящему агенту. Где был и что узнал. Адрес отеля дал ему Фамба, которому сообщил Петровски. Тот подтвердил. И сейчас едет в Йоханнесбург на встречу с человеком, который знает другого человека, который владеет информацией о «Ленинграде».
— На чём?
— Что «на чём»? – не сразу понял Куманика.
— На чём он едет? – пригубил сок агент.
— На поезде. А на чём?
— Далеко до Йози? – повернулся Болт к Збышеку.
— Миль 900, – не сразу ответил тот.
— Долго. А самолёты летают?
— Летают.
— Так чё он на поезде попёрся?!
— На что денег хватило, – застыл Куманика с эскалопом на вилке. – И не откладывая в долгий ящик.
— Уже хорошо, — допил агент свой сок. – Только запомните: Все расходы на мне!
— Нефиг было бабки жать, — буркнул длинный.
— Что? – не расслышал Болт.
— Мясо у них удачно получается! – Зачавкал ниггер.
— Я на встречу, — положил ДжиБи на стол салфетку. – Купи небольшой планшет и организуй банковскую ячейку. Положи туда саквояж.
— Встреча в 16.00, — постучал по часам Збышек, — а сейчас полвторого.
— Я неторопливо, – встал агент, пригладил височки, и вышел из номера.

Несколько погоняв по городу, и не обнаружив за собой слежки, за полчаса приехал на место. Оставив машину в полуквартале от заведения, скрываясь в тени деревьев, дошел до бара на другой стороне улицы. Ничто не вызывало тревоги. На разрешающий сигнал светофора, агент, с немногочисленными пешеходами, пересек улицу и вошел в помещение.
После яркого солнца, глаза не сразу привыкли к полумраку. Стеклянные витрины были затонированы. На потолке крутились три пропеллера, создавая имитацию прохлады. Слева были заняты три столика – мамы, папы, дети. Справа, бар имел загогулину, в виде буквы «Г», за которым стоял продолговатый стол, на котором местные, судя по виду, докеры, играли в какую-то разновидность камней. Они эмоционально реагировали на каждый выпад кубиков, обильно курили и пили пиво. Негромко играла музыка 60-х.
Болт выбрал угол, недалеко от докеров, надеясь, что они впрягутся в любой скандал, и улыбнулся сказочной официантке.
— Джули, — прочитал он бейджике. – Джульетта. Дитя Шекспира, дочь Капулетти …
— Заказывать, что будем, — не поняла подкат миниатюрная негритянка, достав блокнотик.
— Кофе, для начала. Не успел с утра попить. Работа, заботы, треволнения …
— Капучино? Американо?
— На ваше усмотрение, прекрасная Джульетта, — расплывался Джим, как вдруг заржали докеры. Он смутился, и заказал ещё чизкейк.
Официантка удалилась, а спецагент предался размышлениям о странном звонке и не менее странной встрече. Эксодус не ответил, хотя, если бы он назначил встречу … то, почему таким странным образом? И звонок. Болт никак не мог увязать эти два события. Докеры, тем временем, разошлись не на шутку, видать, игра достигла апогея. Одни шумно подбадривали товарищей, другие ругались на всех языках, когда партия выходила из-под контроля.
— Закатай меня в асфальт!!! – Вдруг донеслось из гвалта. ДжиБи напрягся. Вроде не ослышался.
Он медленно подошел к играющим:
— Павлов? – оглядывая разношёрстную компанию, пытался различить в полумраке знакомое лицо.

Иван Павлов – русский полярник, оказавший ему, тогда ещё юному студенту, неоценимую помощь и поддержку в Антарктиде, при спасении инопланетян из цепких лап императорских пингвинов.

Мужики замолчали и, все разом, обратили взор на несуразность, так бесцеремонно прервавшую финальный закид. Жёсткие, заматерелые лица явно не светились дружелюбием и добротой. Болт отступил на шаг; правая рука дрогнула – выдернуть оружие.
— Джимка?! – Вдруг разрядил обстановку один из них, в джинсовой жилетке на голое тело.
Поднявшись из-за стола и выйдя на свободное пространство, он распростёр объятия:
— Джимка!
Джим отступил ещё на шаг. Тот Павлов, которого он помнил по Антарктиде, был волосат и бородат, а этот лыс и с козлиной бородкой.
— Закатай меня в асфальт! Сам — Джим Болт! Спецагент Её Величества! – шёл к нему докер.
— Тихо! – выставил вперед палец 700. – Ты кто?
— Павлов, я. Павлов. Иван. Не узнал. Бывает. Сколько лет-то прошло.
Игроки опять зашумели, заиграли, закурили и забухали.

Старые друзья уселись за столик агента.
— Ты изменился, — пожирал тот взглядом новый образ профессора.
— Да не сильно, — улыбнулся док. – Подстригся, побрился, переоделся. Работаю в порту, газоанализатором грузов на предмет чего-то незаконного.
Джульетта принесла кофе и пирожное.
— Может по рюмашке, за встречу? – показал пальцами русский.
— Обязательно. Но у меня и так сейчас встреча, — агент посмотрел на часы.
— Новое задание? Я тебя рассекретил? – хохотнул весёлый Павлов.
— Не думаю, — улыбнулся Джим, оглянувшись на беззаботных игроков в камни. – Как Паловна?
— Мама умерла, – сразу поник Иван. – Замерзла. Ты, может, и не в курсе, но в России появился новый президент, из этих. Полуграмотный КГБ-шник, вообщем. Пока его друзья распихивали добро по карманам, про Антарктиду забыли совсем. Я улетел с одним из самолетов союзников, а она так и осталась там. В вечной мерзлоте.
На входной двери брякнул колокольчик. Вошли два огромных байкера. Один, просто огромный и толстый мзунгу, другой – высоченный мускулистый негр с зеленым ирокезом на голове. Оглядевшись, направились к столику агента.
ДжиБи бросил взгляд наружу сквозь тонированные стекла заведения, — там стояли мотоциклы, мотоциклы и мотоциклы. За разговорами он пропустил блицкриг врага.
— Извини, док. Только ничего не говори.
— А что случилось? – Павлов сидел спиной к дверям.
Белый здоровяк плюхнулся рядом с профессором, зажав того своей массой; громадный негр загородил собой столик.
— Это ты нас искал? – спросил главарь местных «Ангелов Ада», прочитал на шевронах Болт.
— Нет.
— Глю, — покажи ему фотки.
Стоящий негр высыпал на стол с десяток снимков «Полароидом», где Джим снимался с разными людьми в наркотическом угаре после посиделок с поляком. Он не помнил, где и с кем фотографировался, но на фото был точно он. И мгновенно отреагировал:
— Хочу стать байкером.
— Заказывать, что будем? – Подошла Джульетта.
— Нас здесь нет, – отодвинул девчушку Глю. Болт, было, дёрнулся, но тот опустил ему на плечо тяжёлую руку.
— Меня зовут Торо Россо, — продолжал здоровяк, положив руки на стол. Показывая, что он без оружия. На правой был вытатуированный череп с пиратской повязкой. На левой — колесо.
— А меня – Альфа Таури, — выжидал агент.
Скомканный в углу Павлов, завопил о помощи, но бык локтем его мгновенно успокоил.
— Тёзка, значит? Ценю чувство юмора, ценю, — зачерпнул кабан чизкейк пальцем, облизал. Снова ткнул, и размазал по контуру лица агента.*
Сопротивляясь и крутя головой, Джим Болт, непроизвольно упёрся взглядом в пряжку со свастикой, держащего его негра. На ремне висел огромный нож.
— Нацисты убили твоих бабушку и дедушку в Эфиопии, – начал он издалека.
— Я из Намибии, — только и успел промолвить Глю, как ДжиБи, с криком:
— Грёбаные нацисты!!! – Выдернул из его ножен нож, и воткнул в одноглазый череп здоровяка, пригвоздив того к столу. Тут же выдернув Манлихер, ткнул в пах негра.
— Ух, ты! – восхитился тот. – Манлихер?
— Угу. Фердинанд Карл Адольф Йозеф. Напротив садимся, – проводил его дулом Болт.
Торо Россо, в эти секунды, только широко открыл рот и бешено вращал выпученными глазами, причем, в разные стороны. Но, не заорал, как пожарная сирена, а так и застыл, глядя на пригвожденную руку. Павлов был не менее шокирован.
— Док, выбирайся, — махнул пистолетом Джим. – Запасной выход здесь есть?
Павлов кивнул и осторожно выбрался через стол ногами от бандитов. Пятясь, отошёл к друзьям, которые продолжали рубиться, не обращая внимания на происходящее.
— Меня интересует Корона Российской Империи, – водил дулом Болт.
Байкеры несколько приуныли, а Торо Россо запищал:
— Я могу нож выдернуть?
— Меня интересует Корона Российской Империи.
— Ты не представляешь, как это больно! – пискнул Россо.
— Догадываюсь. Так для кого вы сперли Корону?
— Это не мы, — быстро проговорил Глю.
— И звонили с угрозами тоже не вы?
— Нет. – Переглянулись байкеры.
— Вижу, что разговора не получится? – встал агент. – Павлов! Уходим.
Не опуская оружия, он отошёл к столу докеров. Официантка Джулия с интересом наблюдала за происходящим.
— Сюда, — потянул его Павлов, шепнув друзьям: «Прикройте».
Держа байкеров на прицеле, ДжиБи протиснулся за Павловым в узкий коридор с тусклым освещением. Пробираясь через завалы ящиков, коробок, фляг, они свернули в закуток и уперлись в железную дверь с огромным висячим замком.
— Закрыто, – толкнул профессор дверь плечом.
— Странные у вас порядки. Обычно запасный выход закрывается просто на засов.
— В каждой избушке – свои погремушки, – развел руками русский.
— Присядь-ка, — прицелился агент и выстрелил в замок.
Пуля, срикошетив, разбила и без того дохлую лампочку. Коридорчик погрузился в непроницаемый мрак. Замок не пострадал.
— Сиди, не поднимайся. – Вышел он из-за угла, ожидая оголтелой атаки озверевших Ангелов.
Погони не последовало.
— Пошли, потихоньку, — нащупал Болт полярника. – Они верно кинулись ловить нас на задворках.
— А ты кино, наверное, любишь? – внезапно спросил Павлов.
— С чего ты взял? – Джим, и правда, обожал кинематограф.
— Да только в кино одной пулей любые замки открываются.

В машине, А700 не стал опускать крышу, включив кондиционер.
— Куда мы сейчас? – озирался Павлов.
— Куда-нибудь. Я только пару звонков сделаю.
Збышек не сразу понял, почему надо менять отель, но принял указания. Эксодус перезвонил сразу.
— Завтра, в 12.00 усесилародса.
— В 18.00. – Успел вставить агент.
— Принял.
— Что такое «Усесилародса»? – спросил он Павлова.
— У Сесила Родса, наверное?
— А я как сказал?
— Ну, да. Ну, да, – улыбнулся док. – Сесил Родс – какой-то местный пиздюк. Давно умер. Ему тут памятники, бюсты, мемориалы установлены.
— Типа вашего Ленина?
— Нет. Он, вообще, какой-то мутный тип. Я не знаю. Не вдавался в подробности.
— У меня там, у него, встреча завтра. Где это может произойти?
— Уф-ф! – задумался профессор.
— Ладно, соображай. Поехали. – Тронулся ДжиБи.

Набрав бухла в ближайшем алко-маркете, они приехали на берег океана, где до рассвета окунулись в воспоминания об Антарктиде, как тогда профессор спасся, и разговоры о житье-бытье. И где, на зарнице, их нашёл Петровски с неприятностью.

— *Одна и та же команда Формулы 1 в разные годы.