JB - III. Эпизод #42. Крестики-нолики.

— И что мне с этими дровами делать? – Пробормотал промоутер фестиваля, глядя на невменяемого рэпера.
— Понятия, ик, не имею, — положил тело на диван в гримёрке Болт. – Выпить есть?
В ночи разлетелся салют. Моб взревел овациями, скандируя: Slagysta! Slagysta!!! Slagysta!!!
— Вы издеваетесь?!!! – взвизгнул организатор. – Сейчас его выход.
Агент потер ладонью рот, как откуда-то подал голос Збышек:
— У нас есть выпить и Куманика!
— Выпить, ик, – это хорошо, — оглядел комнату ДжиБи, разглядев среди столпившихся людей напарника с бутылкой рома. – А причём тут Куманика?
— Он же один в один Slagysta, — пробрался тот к нему.
— Не вижу связи. Где стаканы, ик?
— Что за Куманика? – Немедленно ухватился за предложение администратор.
— Наш помощник, — огляделся Петровски в поиске стаканов. – Ждёт нас в машине. Как из музея мадам Тюссо, брат-близнец вашего … вот этого.
— Так, быстро его сюда! – Поставил два стакана промоутер, больше еврей, чем негр. – Мы ему дадим плюсовку, от него исключительно схожесть и артистизм требуются.
— Подожди, чувак, — отпил ром из горла Джим. – Что значит артись … ик, … ртис… сизм, и плюсовка? Он у нас единственный трезвый водитель, а нам надо домой.
— Плюсовка, это фонограмма. Ему не надо будет петь, надо только сделать шоу. А домой мы вас на такси отправим.
— На, затянись, братан, — подсел к агенту молодой сморщенный растаман в дредах и разноцветной вязаной шапке, протянув тонкую самокрутку.
Затянувшись пару раз, ДжиБи почувствовал, что груз алкоголя постепенно стал отходить на второй план, возвращая его в легкую реальность. Пропала икота.
— Что это? Трава?
— С Ямайки, — щурился добрый данаец.
— У меня негативное отношение к наркотикам, — отодвинулся он, плеснув в стаканы рома.
— Ром тоже ямайский, — улыбался прищуренный. – А травка – не наркотик.
В это время в гримёрку притащили ничего не понимающего Куманику.
— ВАУ!!! – заорал восхищенный промоутер. – Быстро приведите его в надлежащий вид!
Все выгнали вон. Гримёры, усадили в кресло двойника, и, оглядываясь на висевшие повсюду постеры, принялись приводить его в, достойный хэдлайнера, концертный вид. Чёрный еврей бегал вокруг, размахивая руками, описывая дальнейшие перспективы недоуменного помощника в шоу-бизнесе.
— Заткнись, маза фака!!! – вскочил Куманика, разглядев в зеркале агента. – Что происходит?!
— Добро пожаловать в шоу-бизнес, сынок, — поднял ДжиБи стакан.
Правда, потом, в двух словах объяснил происходящее, добавив:
— Всё узнаешь завтра.
— Но я никогда не стоял на сцене …
— А там и не надо стоять, — вмешался еврей. – MTV смотрел? Эминема там, Фифти цента? Надо бегать, хватать себя за яйца и открывать рот. До сцены – метров 20, никто подмены не заметит. Между песнями, микрофон будет включен, благодари фанатов и ори «маза фака». Дело нехитрое.
С тем и повели его, на негнущихся ногах, к выходу на сцену, как на эшафот.
— Налейте хоть стакан, — упёрся он у двери с табличкой «On Stage».
— Поздно спохватился, — распахнулась дверь в закулисье.

Там тусовался какой-то специальный народ. Техники, артисты, продюсеры, статисты, пиротехники и горы аппаратуры. Кто-то подбежал, прицепил ему на штаны какую-то коробочку, сунул в руку микрофон, промоутер дал команду и …
Загремело Intro из африканских песнопений и автоматных очередей. Разгоряченная публика неиствовала, ожидая появление кумира. Раздался мощный взрыв со столбами огня, и барабанщик принялся ритмически раскачивая публику ещё больше. Когда подключилась бас-гитара, Куманика, с микрофоном в руках, всё ещё не решался выйти на сцену.
— Давай, зажги их! – Выпихнул его агент.
— Хай!!! – выскочил тот, но тут же убежал обратно за кулисы.
— Я не могу, – его трясло. — Столько глаз, глядящих на меня, я видел только в дупле с дикими пчёлами, куда меня засунули враги.
— Какие враги? Здесь все друзья. Ты – лучший!!!
— Это б-была межплеменная война, — овладела им ностальгия. – Мне тогда было 10 лет …
— Родовая травма, — удрученно посмотрел ДжиБи на администратора. – Он не выйдет.
— На, покури, успокойся, – нарисовался добрый растаман. – Только запомни, Синдерелла, что после 12, волшебство превращается в сушняк.
— И дайте ему кто-нибудь очки.

***
В то же самое время, в резиденции «Ленинград», сенатору Пую озвучивали неприятную новость об уничтожении нарко-лаборатории. Докладывал какой-то чего-то министр, которого он захватил с собой, а значит, мог на него положиться. То есть, верил в его преданность.
По сути, надеяться и верить, два разных термина. Но здесь, имело место быть несколько другое мышление: Крестик или Нолик? И почему именно этот человек?
В своё время, когда он случайно пришел к власти в той далёкой, несчастной и убогой северной стране, то собрал вокруг себя, понятную только ему пеструю компанию из дебилов и моральных уродов. Выбор был сформирован из его комплексов и умственных способностей. Как в средневековом цирке. И эти люди определяли вектор развития огромной страны. Хотя их предназначение было начертано судьбой — «тырить» мелочь из карманов в трамваях. Но сейчас не об этом.
Позже, вкусив вкус власти (изв за тавт), словно И.В. Сталин, принялся всех делить на лояльных и не очень. Его КГБ-шный мозг 50 — 60-х годов ХХ века придумал игру «крестики-нолики». Он, вообще, был на выдумки горазд.
Вызывал к себе 9 чиновников. Приглашая по отдельности, спрашивал: — Сельдерей или редиска?
И рисовал на листке решётку. Издалека казалось, что он делает какие-то пометки, но он играл.
Редиска была – ноликом, а сельдерей – крестиком. Оставался тот, кто победил.
Когда до окружения дошло, что сельдерей или редиска, кто-то из своих, начинали валить всех подряд. Так формировался костяк правительства тогда ещё государства. Всё закончилось тем, что его громко подставили, и он был вынужден бежать в Африку, где прощеные папуасы, от долгов и попом Гундяевым, укрыли его от мирового трибунала. Офшоры в помощь.
Нет, вечно жить Вальтер Пуй не собирался, хотя перспективы манили. Но, всё равно, приятно было из подворотнего чмо превратиться в историческую личность.
— Как уничтожена?!!! – заскрипел он зубами и ручкой по лежащим перед ним бумагами, терзая их стержнем, терзая, разрывая и глубоко карябая раритетный дубовый стол, доставшийся ему от Робинзона Крузо. А тому, от пиратов Карибского моря.

***
Здесь надо вернуться на стадион, где Куманика выдавал просто феноменальное шоу. Стадион находился в угаре. Новоявленный рэпер носился по сцене, хватал себя за яйца, лазал по фермам освещения, прыгал к зрителям в зал, орал «маза фака», бухал стыренный у музыкантов виски. Ходил по сцене колесом и «по малому». Никто подмены и плюсовки не заметил. Истерия фанов не знала границ. Концерт длился не 40 минут, как было заявлено ранее, а уже полтора часа.

Наконец, песни закончились, публика разошлась, но он ещё долго бегал по сцене, пока микрофон не отобрали техники, собирающее оборудование. Персонал проводил его в гримерку, к ожидавшим партнерам. Куманика скромно присел на пуфик у двери, щелкая пальцами правой руки и качая головой в такт.
— Что, не отпустило ещё? – тронул его за плечо Петровски.
— О, точно!!! – ткнул он в него пальцем. – Куманика!!!
— Оба-на, — застыл с торчащими изо рта чипсами Болт. – Он имя своё забыл.
— Я хочу, есть.
— На. — Отодвинул Джим от себя мешок чипсов, от которых не мог оторваться.
Хруст заглушил храп оригинального рэпера.
— Красавчик!!! – Ворвался в гримуборную промоутер, бросившись к Куманике. Тот, резко отвернулся, поплотнее прижав к себе чипсы, не переставая есть. – Нет, вы видели?!!! Вы видели, что он вытворял?!!!
— Упаси боже, — налил агент сильно газированной воды. – И избавь нас от позора.
— Я вас умоляю, — весь светился негр-еврей. – Это было лучшее шоу за всю мою деятельность! Но, к сожалению, вынужден констатировать, что мне нечем ему заплатить. Дело в том, что по контракту мы перевели весь гонорар вон тому, — кивнул в сторону спящего оригинала. – Зато готов исполнить все ваши пожелания.
ДжиБи открыл рот … но, громко и протяжно рыгнул.
— Извините …
— Что вы, что вы, — замахал руками администратор. – Всё за наш счёт.
— Послушай, чувак, — перевёл дух Болт. – У нас был очень тяжелый и насыщенный день. Вот это всё, (обвёл рукой), в наши планы не входило. Нам срочно надо в отель.
— Я вызову такси. Хотите каждому, персонально. Хотите – лимузин для всех.
— Нет. Внизу стоит пикап, в котором спит ещё один наш контуженый товарищ …
— Такой же, как этот? – показал еврей на Куманику.
— По-настоящему. И нам хотелось бы убраться отсюда поскорей на нашем грузовике.
— Одну минуту.
Через 5 минут он появился с каким-то небритым зулусом:
— Это самый трезвый водитель во всей Африке. Доставит куда надо и за сколько надо.
— ???
— Я имел в виду — время.
— А сразу нельзя так было сделать, когда мы только появились?
— Вы должны меня простить, я был в запаре, до выхода …
— Хватит! – встал Джим. – Мы уезжаем. И пусть он потом заберет Kaiser. Иначе Slagysta не перенесет потери.
— У вас доброе сердце, господин.
— Что есть, то не отнимешь, — согласился агент.