Неукротимая поэтесса

— Послушай, милый, тут вопрос не нужен?
— Вопрос? Да, нужен… Что у нас на ужин?
— А как ты думаешь, вот здесь пойдет – «цветочек»?
— Я так и знал… И черного – кусочек!
— Ты будешь слушать?! Может, лучше – «ельник»?
— Да… Я родился, видно, в понедельник…
— Ну, мог бы выслушать хотя б одно творенье!!!
— О, боги! Пятое стихотворенье…
— Что ты бурчишь? Тут гладко ли? Послушай…
Тиран! Опять?! Вынь из ушей беруши!
Обжорство – смертный грех… Всего-то здесь – три строчки!
Чуть потерпеть!
— И я дойду до точки…
Как-то пропустила день поэзии… это вдогонку ))
16 комментариев
И ничего, выжили. )))
«Поешь! — она грозила мне, — Я у плиты не зря стояла!».
Но Музы мне милей вдвойне,
Чем пережаренное сало.
Покуда пыл мой не угас,
Пока в заначке есть чекушка –
Пусть вознесет меня Пегас,
И подождет с едой подружка.
)))
Теперь насчет дня поэзии.
Ты знаешь поэтессу по имени Тесса Суизи Уэбб? Не знаешь. И я не знаю.
Говорят, жила где-то в Америках, публиковалась в местной стенгазете, и всем капала на мозги, что, мол, без «всемирного дня поэзии» человечество не сможет существовать в принципе.
«Позвольте, — возражали ей Высшие Силы, — но еще аж в 1921 году был создан международный ПЕН-клуб («ПЕН» аббревиатура от английских слов «poet» (поэт), «essayist» (эссеист), «novelist» (романист)», и день создания этого клуба (3 марта), приуроченный ко Дню Рождения Ю.А. Могилкина, празднуется, как Всемирный День всех творческих людей – писателей и поэтов».
«Нет, — вопила Тесса Суизи Уэбб, — нам – доморощенным поэтам – требуется отдельный день для празднования! Иначе наши стенгазеты протухнут и не поймут окружающую атмосферу!»
«Но тогда придется разделить все неделимое! – возмутищались Высшие Силы, — и даже День шахтера разложить на День Кирки и Лопаты, День Каски с Фонариком, День вагонетки и т.д. и т.п.».
«Делите!» – визжала Тесса Суизи Уэбб и начала строчить жалобы во все инстанции, мол, ей отказывают в деле мирового масштаба.
Тут к мероприятию подключились всякие обездоленные булгаковские Швондеры и прочие «товарищи Белухуны-Вяземские», после чего Высшие Силы согласились: «Черт с вами, банкуйте!»
Так в мировое сознание вошел никому на фиг ненужный нейтральный «Международный день поэзии».
А об выстраданном многими творческими людьми Международном Дне Писателя, направленном на призыв ко всем литераторам «выступать против негативных аспектов… печати, воздерживаться от лживых публикаций, преднамеренной фальсификации, умышленного искажения фактов или тенденциозно бесчестной их интерпретации ради политических, групповых и личных интересов»
в обывательских кругах, было, разумеется, забыто (а зачастую, и не вспомянуто вовсе, по незнанию).
***
Я долго, но тщетно пытался найти стихи Тессы Суизи Уэбб. Даже просил своих приятелей из США откопать ее книжки. Но никто ничем не смог помочь.
И тогда мне вспомнился Марк Твен:
«…Когда эта девочка была еще жива, она завела себе альбом и наклеивала туда из «Пресвитерианской газеты» объявления о похоронах, заметки о несчастных случаях и долготерпеливых страдальцах и сама сочиняла про них стихи. Стихи были очень хорошие. Вот что она написала про одного мальчика по имени Стивен Даулинг Ботс, который упал в колодец и утонул:
Ода на кончину Стивена Даулига Ботса
Хворал ли юный Стивен,
И умер ли он от хвори?
И рыдали ль друзья и родные,
Не помня себя от горя?
Ах, Стивена Даулинга Ботса
Конец ожидал иной!
Хоть плач родных раздается —
Не хворь тому виной.
Не свинкой его раздуло,
И сыпью не корь покрыла —
Нет, вовсе не корь и не свинка
Несчастного Ботса сгубила.
Неразделенной любовью
Не был бедняжка сражен;
Объевшись сырой морковью,
От колик не умер он.
К судьбе несчастного Ботса
Склоните печальный слух.
Свалившись на дно колодца,
Взлетел к небесам его дух.
Достали его, откачали,
Но уже поздно было:
Туда, где нет печали,
Душа его воспарила.
Если Эммелина Грэнджерфорд умела писать такие стихи, когда ей не было еще четырнадцати лет, то что бы могло из нее получиться со временем! Бак говорил, что сочинять стихи для нее было плевое дело. Она даже ни на минуту не задумывалась. Бывало, придумает одну строчку, а если не может подобрать к ней рифму, то зачеркнет, напишет новую строчку и жарит дальше. Она особенно не разбиралась и с удовольствием писала стихи о чем угодно, лишь бы это было что-нибудь грустное. Стоило кому-нибудь умереть, будь это мужчина, женщина или ребенок, покойник еще и остыть не успеет, а она уж тут как тут со своими стихами. Она называла их «данью покойному». Соседи говорили, что первым являлся доктор, потом Эммелина, а потом уже гробовщик…»
Вот так оно все и получилось.
Поэтому, ничего страшного не произошло из-за того, что ты пропустила.
)))
Я очень люблю творчество Саши Черного (Александра Гликберга).
Поэтому позволю себе процитировать одно из его стихотворений:
Недоразумение
Она была поэтесса,
Поэтесса бальзаковских лет.
А он был просто повеса,
Курчавый и пылкий брюнет.
Повеса пришел к поэтессе.
В полумраке дышали духи,
На софе, как в торжественной мессе,
Поэтесса гнусила стихи:
«О, сумей огнедышащей лаской
Всколыхнуть мою сонную страсть.
К пене бедер, за алой подвязкой
Ты не бойся устами припасть!
Я свежа, как дыханье левкоя,
О, сплетем же истомности тел!..»
Продолжение было такое,
Что курчавый брюнет покраснел.
Покраснел, но оправился быстро
И подумал: была не была!
Здесь не думские речи министра,
Не слова здесь нужны, а дела…
С несдержанной силой кентавра
Поэтессу повеса привлек,
Но визгливо-вульгарное: «Мавра!!»
Охладило кипучий поток.
«Простите...- вскочил он,- вы сами...»
Но в глазах ее холод и честь:
«Вы смели к порядочной даме,
Как дворник, с объятьями лезть?!»
Вот чинная Мавра. И задом
Уходит испуганный гость.
В передней растерянным взглядом
Он долго искал свою трость…
С лицом белее магнезии
Шел с лестницы пылкий брюнет:
Не понял он новой поэзии
Поэтессы бальзаковских лет.
Кстати, Аркадий Дмитриевич очень даже хорошо отразил сие в песне:
u.to/KuPPDw
)))
И даже путают гурманов с гурмэ.
)))
О сути — там ключевое слово «гнусила» ))
Песня хороша, как и стих. Спасибо, дорогой.
:)
Полезла в ейную кулинарию и отыскала шедевр:
«Смешать все это с вареными макаронами, добавить кетчуп и погреть все вместе на сковородке. А вечерком накормить этим своего „золотого“.
Далее будет следующее событие:
»Мой золотой"
Я проведу черту под жизнью прежнею,
И ты останешься за той чертой.
Уйдут из памяти все чувства нежные
И вместе с ними ты, мой золотой.
)))))))
стихотворцамповарам, использующим в своем творчестве кетчуп и покупной майонез.)))
«графоман пишет, как попало, о прекрасных вещах, талант пишет прекрасно о чем попало».
Самые прекрасные вещи на свете — любимый человек и хорошая еда.
Рубальской, однозначно, доверять нельзя. Ни в том, ни в другом.
)))
и
u.to/zRDRDw
Но мне кажется наиболее приемлемым к горе-поэтам термин «метромания» — патологическая страсть к написанию стихов. Со всеми признаками графомании, есно.
)))
А если болен (расход, конечно, большой, но нервы дороже), купите ему побольше бумаги — пусть пишет!
Все относительно.
Самым известным метроманом т.н. «Золотого века Русской Поэзии» считается Дмитрий Иванович Хвостов.
Человек в высшей степени благородный, добрый и незлобивый (кстати, был женат на племяннице А.В. Суворова, и великий полководец его очень любил и уважал).
Стихи кропал тоннами, издавал свои сочинения за свой счет и всем раздаривал.
Но есть и другая категория метроманов-графоманов – бесталанные, но злые и недовольные, завистливые и напрочь лишенные порядочности; и все их пороки выливаются в единственную цель в жизни – в т.н. «творчество» — «борьбу за свое место под Солнцем».