Вселенная дураков-2. Возвращение концессионеров. Продолжение 12

ПРЕДЫДУЩЕЕ: domstihov.org/nasha_Curiosities/2018/11/24/vselennaya-durakov-2-vozvraschenie-koncessionerov-prodolzhenie-11.html

— Какое сегодня число? – выйдя из очередного запоя, поинтересовался Воняй.

Концессионеры застыли в недоумении – они давно потеряли счет времени и жили только по потребностям своих организмов.

— Не надо на меня так молчать! – возмутился алкоголик, — как будто я дурак.

— Наличием ума ты, конечно, не отяжелен, но вопрос задал правильный. А, действительно, какое? – задумчиво произнесла Максимусасс.

— Это легко выяснить, — упокоила всех Тимофея, потрясла ржавый будильник и приложила его к уху. – 31 декабря. – сообщила она подельникам.

— Новый год, новый год! – закудахтала Хуйсельникова, — праздник, подарки! Помню, однажды Дед Мороз презентовал мне сорок пачек пищевой соды… Сколько радости я испытала! Жалко только, что всю ее быстро съела, очень вкусной сода оказалась… Это был какой-то праздник живота… Зачем же так объедаться? Толкиен навсегда! Имя таким – легион. Там не кто-то конкретный, там много. Глист написать ничего не может, пишет человек, много, много таких мест на Земле, и ни к чему хорошему не придут. Носок — невелика потеря, запасная пара есть всегда. Но о любви — это уже лишнее, в таких случаях старый добрый ремень весьма и весьма актуален! Мера — невозможность сидеть на пятой точке неделю…

— Успокойся, балаболка! – взвыли концессионеры, — дай начальству сказать!

— Что ж, я не против, давайте отпразднуем, — согласилась Лено, – стекломой у нас есть, переработанный салат «Говнолье» имеется в избытке, я испеку тухлые бурекасы на десерт, а Лорафея наколдует какую-нибудь кефаль под маринадом… Посидим, отметим. Надо только решить организационные моменты.

— В закромах моих сортирных архивов найдется много новогодних костюмов, — вставила слово Старшая Логорея, — я их сама сшила, когда работала главным женским модельером Троице-Сергиевской лавры.

— Лавра – мужской монастырь, я читал об этом в журнале «Гибридные оптические наноструктурированные материалы и самоорганизованные структуры в свете раздачи мелких денег православным», — влез ни к месту Пенисюк, за что был поставлен в угол коленями на горох.

— Это произвол! – вытирая слезы, причитал Доносюкович, — я самый известный Профессор, меня унижать противозаконно!

Но все концессионеры, даже верный Воняй, признали справедливость наказания: никому нельзя уличать атаманш в невежестве и обмане.

Пока Пенисюк обижался на весь белый свет, Тимофея принесла большой ворох гнилого тряпья, заботливо разложенный Духом Двуполой Рапсодки.

Подельники начали было спорить кому какой костюм надеть, но Максимусасс расшвыряла всех по местам и гордо объявила:

— Чур, я и Тимофея будем снежинками! Остальные – в порядке очередности.
Начнем с того, кто станет елкой.
Предлагаю отдать эту должность Хуйсельниковой. Покрасим перья зеленкой, заклеим рот скотчем, чтобы не болтала, обсыплем мукой и пеплом, повесим на нее всякий разный хлам, а в макушку вобьем шестиконечную праздничную звезду с электричеством. Кто против? Нет? Принято единогласно!

— Рот?! Скотчем?! Мне?! – возмутилась Илана-Говорун, — режьте меня на месте, но елкой я не буду.

— Ладно, ладно, — согласилась жертва зоотехнического эксперимента, — мы заклеим тебе другое отверстие, получится тот же эффект. А рот не станем.

Хуйсельникова удовлетворенно кивнула и впала в задумчивую прострацию.

— К елке нужен соответствующий аромат. – внесла предложение Тимофея, — у меня есть автомобильный дезодорант «Елочка», меня им наградили, когда я заняла первое место в «Формуле-1»… — старшая Логорея многозначительно посмотрела на Пенисюка.

— Молчу, молчу! – покорно согласился Доносюкович, хотя знал, что это неправда.

— … Автомобильный дезодорант «Елочка» в количестве двух штук. Предлагаю засунуть их в задницы Грыжы Пипеца и его сестре. Пусть поработают на холостых оборотах, зато у нас будет полное ощущение непролазного ельника… Справишься, Сраньцырев?

Пьяный Дениско, пообвыкший в коллективе себе подобных, нащупал руками дезодоранты и побежал вставлять их по месту назначения.

— Дедом Морозом у нас будет… — Максимусасс, оглядывая коллектив, выдержала длительную театральную паузу, — будет… будет…

— Им буду я! – нагло заявил Воняй, ведь он считал себя главным зачинщиком празднества.

— Хорошо, — спокойно согласилась Лено, — тогда Пенисюк — Снегурочкой. Вот, как раз, ее эротический костюм: стринги, лифон, шапочка и валенки на двадцатисантиметровых каблуках.

— Можно примерить? – жалобно попросил наказанный Профессор.

— Иди, меряй. Считай, что ты прощен. – согласилась Тимофея.

Пенисюк, не сдерживая слез радости и умиления, побежал переодеваться.

— Это несправедливо! –заявил появившийся Грыжа, обильно распространяя вокруг себя запах автомобильной хвои, — почему Воняй — Дед Мороз? И почему Воняй – Воняй, хотя самый вонючий здесь я?

— И мне хотелось быть Снегурочкой! – присоединилась к брату Печальная Дусенька, — а вместо этого я буду простым ароматизатором.

— А ты — проницательный человечек. Смотришь, что называется, в корень. Коротко, но емко сказала. Сочно! А главное — в яблочко. Но вы оба задаете слишком много вопросов, на которые наука пока не в состоянии дать ответ, — мудрено заметила Максимусасс, — я тоже не знаю, почему евреи рождаются необрезанными, хотя должны. Жизнь не стоит на месте. Но память осталась и от судьбы не уйдет никто. Поэтому вернемся к нашим баранам… Фекалецкий, тебе достался костюм аскариды.

— О, — это что-то древнегреческое, античное! – ожидаемо заулыбался Андроид.

— Почти, — согласилась Максимусасс, выдавая амуницию. – Яебка и Номерной! Получите экипировку. Будете изображать прыща и блевотину.

— Йес! – обрадовалась парочка.

— Гном Даст-Всем-в-Зад, ты где? Иди сюда, не бойся. Для тебя есть костюм ершика для чистки унитаза. С остатками очищенного. Очень хороший костюм, как раз под цвет твоего лица.

— Татьяны Морды-Раторы. А вам костюмы не положены. Вы и без них прекрасны и вас никто не узнает. Знаете, что? Снимите противогазы и тогда сразу станете еще страшнее, чем в них. Мы назовем вас «Ужасами, леденящими мочевой пузырь».

— А губки можно подкрасить помадой? Для достоверности? – спросили Татьяны.

— Нет! Только брови! – Максимусасс, почувствовав вдохновение, вошла в творческий раж, — и только домиком!

— Домиком?! – ахнули все, а несчастный Пенисюк даже выскочил из своего нового бюстгальтера. В голове Воняя помутилось, он, сломя голову, с криком «Аха!», бросился к нычке с заветной дверью. Тимофея начала стрелять себе в мозг из арбалета, гигантская Максимусасс съежилась до размера горошины, а остальные члены экипажей стали метаться из стороны в сторону, подобно клопам, обрызганных дезинсекталем. И только семейство Пипецов проявило стойкость духа: со страху оно выпукало из себя вставленные освежители и укрылось в освободившихся проходах. Механик Сраньцырев спрятался вместе с ними.

— Постойте, глупцы! – возопил Дух Двуполой Рапсодки, воспаряя над хаосом, — Вы не произнести второго слова убивающего всех вас заклинания, поэтому ничего страшного с вами не случится!

Понемногу концессионеры пришли в себя и снова обрели привычный полу-человеческий облик.

— Больше так не шути! – объявил делегированный обществом Воняй, — иначе останешься одна. Если, вообще, останешься.

— Да поняла я, поняла! – растеряв былое величие, оправдывалась Лено, — глупость сморозила, сама испугалась… Давайте вернемся к обустройству праздничка.

Когда страсти поулеглись, общим решением было принято наградить Дух Двуполой Рапсодки костюмом сексуально озабоченной нудистки послепенсионного возраста. При этом Воняй так сильно возбудился, что не сразу осознал, почему он держит в руке вовсе не посох Деда Мороза, а какой-то мокрый маленький огрызок своего бесполезного кожаного карандаша.
Бывший Старикашка закатил глаза, подергался несколько секунд и потерял интерес к происходящему.
Тем временем Старшая Логорея вытащила из своего архива связку бус и черепов, развесила их вдоль стен и нагрызла из старых газет целое ведро конфетти.

— Роли распределены, костюмы розданы, расходимся на переодевание, общий сбор через десять минут. – объявила жертва зоотехнического эксперимента.

— А я, а мне? – раздался слезоточивый голос Лорафеи.

— Да, нехорошо получилось, — посмотрев на всеми забытую младшую Логорею, вздохнула Елена Троллянская, — а ты перестала напоминать о себе, поэтому про тебя забыли. И костюмы закончились. Но не отчаивайся. Пожарь нам рыбку на машинном масле, хорошо пропахни, и мы будем называть тебя Морячкой. Запах океана и рыбьих кишок – это все твое, природное. У нас еще Сраньцырев не пристроен, но он почему-то не жалуется – сидит в заднице у Пипеца и помалкивает.

— Я не помалкиваю! – возразил Дениско, — я заново устанавливаю освежители воздуха. А костюм мне не нужен – буду на карнавале самим собой – единственным в мире амбициозным лизоблюдом без мозгов.

И подельники разошлись переодеваться и готовиться.
Только Максимусасс немного задержалась.
— В Новый год должен быть снег, а снега нет, — подумала она вслух, — но мне наплевать! Тьфу!

И клыкастая любительница жаренных арабов быстро заплевала все помещение.

— Настоящие сугробы! – удовлетворенно заметила Максимусасс, пытаясь протолкнуть свою огромную тушу в миниатюрный костюм снежинки.

ПРОДОЛЖЕНИЕ: domstihov.org/nasha_Curiosities/2019/01/03/vselennaya-durakov-2-vozvraschenie-koncessionerov-prodolzhenie-13.html