Вселенная дураков-2. Возвращение концессионеров. Продолжение 15
ПРЕДЫДУЩЕЕ: domstihov.org/nasha_Curiosities/2019/01/09/vselennaya-durakov-2-vozvraschenie-koncessionerov-prodolzhenie-14.html
Каждый день с утра пораньше Максимусасс будила подельников и злобно ругаясь, гнала их на работу – исправлять разбитые корабли.
Но поломки были очень серьезными, в коллективе поползли слухи, что завоевание Земли не состоится никогда.
Семейство Пипецев тоже находилось в неисправном состоянии, для ремонта их задниц требовалось специальное оборудование.
Елена Троллянская прекрасно понимала создавшееся положение, но изменить ситуацию не могла. По вечерам она запиралась с Тимофеей в одном из облюбованных ими сортиров «Дредноута», там обе предводительницы пили неразбавленный стекломой, плакались друг другу за жизнь и пели срамные песни.
А утром повторялось все сначала.
Иногда жертва зоотехнического эксперимента, преисполненная ненависти, высовывала голову иллюминатор, завистливо плевалась в сторону Земли, проклиная всех ее обитателей. Тимофея подражала подруге, только в иллюминатор она высовывала не голову, а задницу и еще стреляла при этом из ружья.
Обстановка в коллективе требовала желать лучшего, и только одна Хуйсельникова не падала духом. Порхая туда-сюда, она болтала без остановки и умолкала только если кто-то из концессионеров сбивал ее куском арматуры или осколком кирпича.
Но однажды, после очередного прямого попадания, Илана замертво шлепнулась на пол, но болтовня почему-то не прекратилась.
Сначала никто не предал этому никакого значения – подельники, утомленные после целого дня тяжелого труда, ужинали вонючим салатом «Говнолье», запивая его теплым стекломоем.
Первым встрепенулся Пипец, которому до всего было дело. Он колченого подбежал к Хуйсельниковой, обнюхал все ее отверстия, но источника трескотни не обнаружил.
Заинтересовавшись происходящим, в дело вступили Номерной, Сраньцырев и Фекалецкий. Они отловили Даст-Всем-в-Зада и с его помощью провели зондирование Вислоухого Говоруна, но никаких патологий, кроме отсутствия мозга, у Иланы не выявили.
Сестры Морды-Раторы пошли своим путем – избили лежащую пластом Хуйсельникову, но тоже остались ни с чем.
Общество растерялось, делегировало безотказную Яебку сообщить о странном явлении запершимся в туалете Максимусасс и Тимофее.
Предводительницы уже дошли до нужной кондиции и неприятным голосами скандировали очередную похабщину, сочиненную Еленой Троллянской:
Что за жуткая картина:
На земле лежит мужчина,
А на нем сидит верхом
Краля с крепким кулаком
И мутузит старика
Буферами по бокам!..
Яебка скромно постучала в дверь сортира.
— Занято! – прокричала Тимофея в унитаз, а Максимусасс глупо захихикала.
После получасовых переговоров, атаманши соблаговоли выйти к своим сотрудникам и поучаствовать в разрешении загадки.
— Они любят попеременно жрать-гулять. Но делают это с большим удовольствием. – ворчливо заметила старшая Логорея, выбираясь из кабинки.
Ее подруге понадобилось немало времени, чтобы протиснуть свою тушу к выходу, обдирая гимнастерку и галифе о дверную стойку.
Наконец, они обе оказались у бездыханного тела Хуйсельниковой.
— Кто из вас это сделал? – оглядывая концессионеров, сурово спросила Максимусасс, — кто испортил ее речевой аппарат?
— Может быть, он живет своей самостоятельной жизнью? – робко подал голос механик Сраньцырев.
— Я все поняла! – закричала Тимофея. – Это не Хуйсельникова бубнит, это наш радиопередатчик подает сигналы! А ну, Даст-Всем-в-Зад, тащи сюда серую коробочку из капитанской рубки. Она стоит на полочке, рядом с корзиной в которой хранится моя коллекция нестиранных носков.
— Есть! – ответил половой гном и через несколько минут принес радиостанцию.
— Отвертку бы… — огляделась по сторонам старшая Логорея. Остановив мутный взор на Пипеце, она схватила его за ноги и вставила Грыжин нос в прорезь регулятора частот. Немного подкрутила, прибавила громкость, и все услышали противный, шепеляво-картавый голос, вещающий на весь эфир:
«Прием, прием! Командирам кораблей «Гексаграмма» и «Дредноут» — Лено Максимусасс и Тимофее Логорее, а также моей подруге Илане Хуйсельниковой и моему любовнику Грыже Пипецу. Это я, ваш верный Ебгений Пуканов, он же Мандей-с-коротким. Прием, прием!»
— Это неправда! – стыдливо возмутился Грыжа, — еще неизвестно, кто из нас был чьим любовником!
На Пипеца зашикали, и он замолчал.
«Освободился по амнистии из ЛТП. Дайте пеленг, дайте пеленг! Лечу к вам!.. Прием, прием! Командирам кораблей «Гексаграмма» и «Дредноут»…» -продолжало доноситься из коробочки.
На Максимусасс стало страшно смотреть – она вся зарделась от возбуждения, ноздри заходили ходуном, плоская грудь начала вздыматься в разные стороны, глаза закатились, изо рта потекла густая желчь…
— Пеленг срочно! – прохрипела жертва зоотехнического эксперимента и, забившись в конвульсиях, упала рядом с бездыханной Хуйсельниковой.
И тут Пипец понял, что настал его звездный час.
— Пока атаманша лежит в посторгазмической коме, командовать парадом буду я! – нагло заявил каканадский помоечник, — сейчас нам нужно подготовиться к встрече высокого гостя! Всем особям женского пола срочно натереть свои половые органы скипидаром, а кто не натрет – тому их самолично выверну наизнанку!
— Скипидара нет, есть только стекломой… — ч придыханием заметила Лорафея, для которой имя Пуканова было связано с чередой самых прекрасных жизненных воспоминаний.
— Ладно, — смилостивился Грыжа, — можно стекломоем, но, чтобы погуще! – Пипец запустил руку себе за пазуху, вынул оттуда медальон с фотографией Пуканова, — вот он – мой любимый мужчина. Увеличить и размножить. Развесить на каждом углу, обложить праздничной соломой! Украсить звездолеты гирляндами, бумажными цветами, флагами и огромными транспарантами с надписью: «С возвращением, наш великий толмач с Гугл-переводчика на русский!». Все всё поняли? Исполнять! А иначе наша атаманша вас съест!
— Секундочку… — возмутилась Тимофея, придя в себя от пипецовой наглости, — ты кто здесь такой? По какому праву раскомандовался?
— Выполняй указания, не пожалеешь! – ответил помоечник, — Лено потом подтвердит мои полномочия.
Старшая Логорея нехотя включила пеленгующее устройство, забрала новую бутыль стекломоя и отправилась переживать обиду в покинутый ею сортир.
Концессионеры зашуршали, как электровеники.
Тем временем Максимусасс пришла в себя и растолкала Хуйсельникову.
— Скоро здесь будет ОН! – сообщила Лено подельнице.
— ОН? – сперев дыхание в отвислом зобе, переспросила Илана и забилась в предварительных любовных судорогах.
— Стоять! – осадила ее стоны Максимусасс, — нам нужно привести себя в порядок и показаться ЕМУ во всей своей увядающей, но не сломленной красе. Еще есть время. А я пока отдам несколько распоряжений… Эй, вы, бездельники! Внимание сюда! Пипец, прощелыга, настрой гармошку, вставь в зад дудку и сделай нам оркестр! Сестра Пипеца, тоже вставь себе в зад какой-нибудь свисток, будешь аккомпанировать братцу. Кого не назвала – пусть занимаются наведением порядка и украшательствами. Вперед, друзья! Встретим ЕГО со всеми подобающими почестями!
Ебгений Пуканов появился точно в оговоренное им время.
Перетерпевший мужичонка запенсионного возраста и маленького росточка вылез из такси и переступил порог «Дредноута».
Семейство Пипецов, под заунывную трель гармошки, заиграло тожественный марш на своих задницах, Лорафея вынесла навстречу гостю поднос, на котором стояла трехлитровая банка стекломоя и миска салата «Говнолье», Максимусасс вовсю сияла свежевыбритым рылом и отполированными клыками, Хуйсельникова блестела почищенными перышками и выдавленными накануне прыщами, остальные концессионеры, размахивая бумажными букетами, нестройно кричали «Ура!».
Пуканов, не глядя ни на кого, зачем-то пробормотал «я не употребляю ни пиво, ни вино, ни смеси. И вообще употребляю крайне редко и очень сдержанно. Но если предлагают бесплатно – никогда не откажусь. На халяву и уксус сладкий!», оприходовал банку, заел выпитое салатом, оттолкнул младшую Логорею, бросился к Пипецу и заключил его в не совсем братские объятья, а Грыжа в ответ выпустил из задницы растерянное «до-ре-ми-до-ре-до» и расслабился в предвкушении.
— Эй, я здесь! – напомнила гостю Максимусасс.
— И я тоже тут! – закудахтала Хуйсельникова.
— Я вовсе не сторонник супружеской неверности. Просто не ожидал, что эту избитую тему можно избить еще раз и так невыразительно! – брезгливо ответил гость. – Знаю, что вы долгие годы томились по мне во время моего заключения в ЛТП. Раньше между нами что-то было, поэтому я, следя за эфирными новостями, обратился к тебе, Лено, и к тебе, Хуйсельникова, а вашу общую подругу — отсутствующую здесь Тимофею, знать не знаю, потому что вы трое – уродки с чугунными мозгами, с эйнштейновскими амбициями и семипудовыми гирями на языке. Слагаете неостановимо, вас прет, несет и пучит стихами и не только ими…
— Позвольте мне стать вашим рабом?!!! – вырвался вперед Номерной, — мы совсем незнакомы, но я постараюсь!
— Можно, — великодушно согласился Пуканов, — а теперь установим график посещения меня… Надеюсь, отдельную каюту мне уже приготовили?.. Я так и подумал… Пипец пойдет первым, вне очереди. Потом Максимусасс, Хуйсельникова, затем этот, как тебя?.. Номерной, снова Пипец, сестра Пипеца, и все остальные в порядке своей очередности. Лорафея будет десертом.
О, да тут еще сестры Морды-Раторы имеются! Со своими дубинками… Зайдете сразу после сестры Пипеца – напомните о времени, проведенном в ЛТП – как меня там пользовали всякие здоровые мужики. Вы, конечно, ничто перед ними, но мне будет очень приятно ваше внедрение…
Грыжа, проводи своего милого в апартаменты и приступим.
Остальные поганцы, поняли тонкий намек-подсказку, КТО именно здесь является лидером и на КОГО следует равняться?
Может быть, вас удивляют мои пристрастия? Тогда я расскажу вам замечательную историю, которую когда-то рассказал Грыже во время одной из наших интимных встреч… В 1811 году адмирал А. С. Шишков, учреждая Беседу любителей русского слова (прообраз будущего Союза писателей), в уставе написал, что "… в зале Беседы будут совокупляться знатные особы обоего пола...". Вот и буду с вами совокупляться, хотя из знатных тут только я один.
Страшные, мерзостные, неописуемые никаким пером, события стали твориться на «Дредноуте».
А Тимофея все это время сидела в туалете, пила стекломой и одиноко горланила непотребные песни. Пойло закончилось, но никто не принес добавки. Раздраженная таким отношением к себе, старшая Логорея явилась в кают-компанию и долго-долго пыталась понять, что происходит. Она аккуратно избила Фекалецкого, получила от него необходимые сведения, а потом, с негодующими криками, ворвалась в комнатушку, облюбованную Пукановым, где Ебгений развлекался одновременно с Пипецом, Максимусасс и Хуйсельниковой, а раболепный Номерной едва успевал менять им простыни.
— Вон! Все вон с моего корабля! – завидев нелицеприятную картину, приказала Тимофея.
— Это еще что за мычащая корова, страдающая дислексией? – вальяжно поинтересовался Пуканов.
— Я – Тимофея, старшая сестра из рода фей-Логорей! А ты кто такой, недомерок пучеглазый?! – владелица «Дредноута» многозначительно поиграла боевым поленом.
— А я – тот, кто застал Эпоху рыбьего жира, я — тот, кто знает, как в нынешней ситуации добраться до Земли и быстро ее поработить. Не бузи, старуха, расслабься, приляг с нами на одре, а потом мы поговорим об остальном.
Тимофея все поняла с первого раза, задрала вышиванку и быстро стала своей в сборище прежних и новоявленных дураков-извращенцев…
ПРОДОЛЖЕНИЕ: domstihov.org/nasha_Curiosities/2019/05/22/vselennaya-durakov-2-vozvraschenie-koncessionerov-prodolzhenie-16.html
Каждый день с утра пораньше Максимусасс будила подельников и злобно ругаясь, гнала их на работу – исправлять разбитые корабли.
Но поломки были очень серьезными, в коллективе поползли слухи, что завоевание Земли не состоится никогда.
Семейство Пипецев тоже находилось в неисправном состоянии, для ремонта их задниц требовалось специальное оборудование.
Елена Троллянская прекрасно понимала создавшееся положение, но изменить ситуацию не могла. По вечерам она запиралась с Тимофеей в одном из облюбованных ими сортиров «Дредноута», там обе предводительницы пили неразбавленный стекломой, плакались друг другу за жизнь и пели срамные песни.
А утром повторялось все сначала.
Иногда жертва зоотехнического эксперимента, преисполненная ненависти, высовывала голову иллюминатор, завистливо плевалась в сторону Земли, проклиная всех ее обитателей. Тимофея подражала подруге, только в иллюминатор она высовывала не голову, а задницу и еще стреляла при этом из ружья.
Обстановка в коллективе требовала желать лучшего, и только одна Хуйсельникова не падала духом. Порхая туда-сюда, она болтала без остановки и умолкала только если кто-то из концессионеров сбивал ее куском арматуры или осколком кирпича.
Но однажды, после очередного прямого попадания, Илана замертво шлепнулась на пол, но болтовня почему-то не прекратилась.
Сначала никто не предал этому никакого значения – подельники, утомленные после целого дня тяжелого труда, ужинали вонючим салатом «Говнолье», запивая его теплым стекломоем.
Первым встрепенулся Пипец, которому до всего было дело. Он колченого подбежал к Хуйсельниковой, обнюхал все ее отверстия, но источника трескотни не обнаружил.
Заинтересовавшись происходящим, в дело вступили Номерной, Сраньцырев и Фекалецкий. Они отловили Даст-Всем-в-Зада и с его помощью провели зондирование Вислоухого Говоруна, но никаких патологий, кроме отсутствия мозга, у Иланы не выявили.
Сестры Морды-Раторы пошли своим путем – избили лежащую пластом Хуйсельникову, но тоже остались ни с чем.
Общество растерялось, делегировало безотказную Яебку сообщить о странном явлении запершимся в туалете Максимусасс и Тимофее.
Предводительницы уже дошли до нужной кондиции и неприятным голосами скандировали очередную похабщину, сочиненную Еленой Троллянской:
Что за жуткая картина:
На земле лежит мужчина,
А на нем сидит верхом
Краля с крепким кулаком
И мутузит старика
Буферами по бокам!..
Яебка скромно постучала в дверь сортира.
— Занято! – прокричала Тимофея в унитаз, а Максимусасс глупо захихикала.
После получасовых переговоров, атаманши соблаговоли выйти к своим сотрудникам и поучаствовать в разрешении загадки.
— Они любят попеременно жрать-гулять. Но делают это с большим удовольствием. – ворчливо заметила старшая Логорея, выбираясь из кабинки.
Ее подруге понадобилось немало времени, чтобы протиснуть свою тушу к выходу, обдирая гимнастерку и галифе о дверную стойку.
Наконец, они обе оказались у бездыханного тела Хуйсельниковой.
— Кто из вас это сделал? – оглядывая концессионеров, сурово спросила Максимусасс, — кто испортил ее речевой аппарат?
— Может быть, он живет своей самостоятельной жизнью? – робко подал голос механик Сраньцырев.
— Я все поняла! – закричала Тимофея. – Это не Хуйсельникова бубнит, это наш радиопередатчик подает сигналы! А ну, Даст-Всем-в-Зад, тащи сюда серую коробочку из капитанской рубки. Она стоит на полочке, рядом с корзиной в которой хранится моя коллекция нестиранных носков.
— Есть! – ответил половой гном и через несколько минут принес радиостанцию.
— Отвертку бы… — огляделась по сторонам старшая Логорея. Остановив мутный взор на Пипеце, она схватила его за ноги и вставила Грыжин нос в прорезь регулятора частот. Немного подкрутила, прибавила громкость, и все услышали противный, шепеляво-картавый голос, вещающий на весь эфир:
«Прием, прием! Командирам кораблей «Гексаграмма» и «Дредноут» — Лено Максимусасс и Тимофее Логорее, а также моей подруге Илане Хуйсельниковой и моему любовнику Грыже Пипецу. Это я, ваш верный Ебгений Пуканов, он же Мандей-с-коротким. Прием, прием!»
— Это неправда! – стыдливо возмутился Грыжа, — еще неизвестно, кто из нас был чьим любовником!
На Пипеца зашикали, и он замолчал.
«Освободился по амнистии из ЛТП. Дайте пеленг, дайте пеленг! Лечу к вам!.. Прием, прием! Командирам кораблей «Гексаграмма» и «Дредноут»…» -продолжало доноситься из коробочки.
На Максимусасс стало страшно смотреть – она вся зарделась от возбуждения, ноздри заходили ходуном, плоская грудь начала вздыматься в разные стороны, глаза закатились, изо рта потекла густая желчь…
— Пеленг срочно! – прохрипела жертва зоотехнического эксперимента и, забившись в конвульсиях, упала рядом с бездыханной Хуйсельниковой.
И тут Пипец понял, что настал его звездный час.
— Пока атаманша лежит в посторгазмической коме, командовать парадом буду я! – нагло заявил каканадский помоечник, — сейчас нам нужно подготовиться к встрече высокого гостя! Всем особям женского пола срочно натереть свои половые органы скипидаром, а кто не натрет – тому их самолично выверну наизнанку!
— Скипидара нет, есть только стекломой… — ч придыханием заметила Лорафея, для которой имя Пуканова было связано с чередой самых прекрасных жизненных воспоминаний.
— Ладно, — смилостивился Грыжа, — можно стекломоем, но, чтобы погуще! – Пипец запустил руку себе за пазуху, вынул оттуда медальон с фотографией Пуканова, — вот он – мой любимый мужчина. Увеличить и размножить. Развесить на каждом углу, обложить праздничной соломой! Украсить звездолеты гирляндами, бумажными цветами, флагами и огромными транспарантами с надписью: «С возвращением, наш великий толмач с Гугл-переводчика на русский!». Все всё поняли? Исполнять! А иначе наша атаманша вас съест!
— Секундочку… — возмутилась Тимофея, придя в себя от пипецовой наглости, — ты кто здесь такой? По какому праву раскомандовался?
— Выполняй указания, не пожалеешь! – ответил помоечник, — Лено потом подтвердит мои полномочия.
Старшая Логорея нехотя включила пеленгующее устройство, забрала новую бутыль стекломоя и отправилась переживать обиду в покинутый ею сортир.
Концессионеры зашуршали, как электровеники.
Тем временем Максимусасс пришла в себя и растолкала Хуйсельникову.
— Скоро здесь будет ОН! – сообщила Лено подельнице.
— ОН? – сперев дыхание в отвислом зобе, переспросила Илана и забилась в предварительных любовных судорогах.
— Стоять! – осадила ее стоны Максимусасс, — нам нужно привести себя в порядок и показаться ЕМУ во всей своей увядающей, но не сломленной красе. Еще есть время. А я пока отдам несколько распоряжений… Эй, вы, бездельники! Внимание сюда! Пипец, прощелыга, настрой гармошку, вставь в зад дудку и сделай нам оркестр! Сестра Пипеца, тоже вставь себе в зад какой-нибудь свисток, будешь аккомпанировать братцу. Кого не назвала – пусть занимаются наведением порядка и украшательствами. Вперед, друзья! Встретим ЕГО со всеми подобающими почестями!
Ебгений Пуканов появился точно в оговоренное им время.
Перетерпевший мужичонка запенсионного возраста и маленького росточка вылез из такси и переступил порог «Дредноута».
Семейство Пипецов, под заунывную трель гармошки, заиграло тожественный марш на своих задницах, Лорафея вынесла навстречу гостю поднос, на котором стояла трехлитровая банка стекломоя и миска салата «Говнолье», Максимусасс вовсю сияла свежевыбритым рылом и отполированными клыками, Хуйсельникова блестела почищенными перышками и выдавленными накануне прыщами, остальные концессионеры, размахивая бумажными букетами, нестройно кричали «Ура!».
Пуканов, не глядя ни на кого, зачем-то пробормотал «я не употребляю ни пиво, ни вино, ни смеси. И вообще употребляю крайне редко и очень сдержанно. Но если предлагают бесплатно – никогда не откажусь. На халяву и уксус сладкий!», оприходовал банку, заел выпитое салатом, оттолкнул младшую Логорею, бросился к Пипецу и заключил его в не совсем братские объятья, а Грыжа в ответ выпустил из задницы растерянное «до-ре-ми-до-ре-до» и расслабился в предвкушении.
— Эй, я здесь! – напомнила гостю Максимусасс.
— И я тоже тут! – закудахтала Хуйсельникова.
— Я вовсе не сторонник супружеской неверности. Просто не ожидал, что эту избитую тему можно избить еще раз и так невыразительно! – брезгливо ответил гость. – Знаю, что вы долгие годы томились по мне во время моего заключения в ЛТП. Раньше между нами что-то было, поэтому я, следя за эфирными новостями, обратился к тебе, Лено, и к тебе, Хуйсельникова, а вашу общую подругу — отсутствующую здесь Тимофею, знать не знаю, потому что вы трое – уродки с чугунными мозгами, с эйнштейновскими амбициями и семипудовыми гирями на языке. Слагаете неостановимо, вас прет, несет и пучит стихами и не только ими…
— Позвольте мне стать вашим рабом?!!! – вырвался вперед Номерной, — мы совсем незнакомы, но я постараюсь!
— Можно, — великодушно согласился Пуканов, — а теперь установим график посещения меня… Надеюсь, отдельную каюту мне уже приготовили?.. Я так и подумал… Пипец пойдет первым, вне очереди. Потом Максимусасс, Хуйсельникова, затем этот, как тебя?.. Номерной, снова Пипец, сестра Пипеца, и все остальные в порядке своей очередности. Лорафея будет десертом.
О, да тут еще сестры Морды-Раторы имеются! Со своими дубинками… Зайдете сразу после сестры Пипеца – напомните о времени, проведенном в ЛТП – как меня там пользовали всякие здоровые мужики. Вы, конечно, ничто перед ними, но мне будет очень приятно ваше внедрение…
Грыжа, проводи своего милого в апартаменты и приступим.
Остальные поганцы, поняли тонкий намек-подсказку, КТО именно здесь является лидером и на КОГО следует равняться?
Может быть, вас удивляют мои пристрастия? Тогда я расскажу вам замечательную историю, которую когда-то рассказал Грыже во время одной из наших интимных встреч… В 1811 году адмирал А. С. Шишков, учреждая Беседу любителей русского слова (прообраз будущего Союза писателей), в уставе написал, что "… в зале Беседы будут совокупляться знатные особы обоего пола...". Вот и буду с вами совокупляться, хотя из знатных тут только я один.
Страшные, мерзостные, неописуемые никаким пером, события стали твориться на «Дредноуте».
А Тимофея все это время сидела в туалете, пила стекломой и одиноко горланила непотребные песни. Пойло закончилось, но никто не принес добавки. Раздраженная таким отношением к себе, старшая Логорея явилась в кают-компанию и долго-долго пыталась понять, что происходит. Она аккуратно избила Фекалецкого, получила от него необходимые сведения, а потом, с негодующими криками, ворвалась в комнатушку, облюбованную Пукановым, где Ебгений развлекался одновременно с Пипецом, Максимусасс и Хуйсельниковой, а раболепный Номерной едва успевал менять им простыни.
— Вон! Все вон с моего корабля! – завидев нелицеприятную картину, приказала Тимофея.
— Это еще что за мычащая корова, страдающая дислексией? – вальяжно поинтересовался Пуканов.
— Я – Тимофея, старшая сестра из рода фей-Логорей! А ты кто такой, недомерок пучеглазый?! – владелица «Дредноута» многозначительно поиграла боевым поленом.
— А я – тот, кто застал Эпоху рыбьего жира, я — тот, кто знает, как в нынешней ситуации добраться до Земли и быстро ее поработить. Не бузи, старуха, расслабься, приляг с нами на одре, а потом мы поговорим об остальном.
Тимофея все поняла с первого раза, задрала вышиванку и быстро стала своей в сборище прежних и новоявленных дураков-извращенцев…
ПРОДОЛЖЕНИЕ: domstihov.org/nasha_Curiosities/2019/05/22/vselennaya-durakov-2-vozvraschenie-koncessionerov-prodolzhenie-16.html
8 комментариев
Рецензия на «О дубе с цепью золотой — Л. Свинцова — мод» (Григорий Липец)
Для начала — в исходнике удивили отдельные выражения, мягко говоря, для леди не характерные: тут тебе и геморрой, и жизнь задрЮчит, и хорошо читаемая замена мата. Что, может быть, раскрывало тему, но в этом стихО, опять же мягко говоря, вызывает недоумение: зачем? Стих, похоже, заявлен как «философский» — в таком случае и всё сказанное, и сленговое «отмазки (да ещё „лепя“) вызывают недоумение. Образы тоже странноваты: что такое „геморроя строй“. В общем, моё скромное мнение: исходник дубовый (в худшем смысле этого слова), пародия золотая.
Елена Гусельникова 17.02.2019 14:42 • Заявить о нарушении
+ добавить замечания
Спасибо, Леночка.
Да уж, исходник — не образец словесного изящества. А, например, в салоне Анны Павловны Шерер многие слова из этого лексикона просто оказались бы дамам и господам незнакомыми. ☺☼☻☼☺ Но миссия пародиста — в том числе, и просветительская. И „златая цепь пародий“ иногда может „подзолотить“ и „желудёвую“ сущность исходников. ☺☼☻☼☺
Только что „КГБ“шку новую опубликовал.
Григорий Липец 17.02.2019 15:54 Заявить о нарушении
А я немного стихов перетащу со второй, прикрытой. Больше её не открою, хватит одной, вот этой: прикрывать её вроде не за что.
Елена Гусельникова 17.02.2019 16:01 Заявить о нарушении
Удачи.
А я пока „Дусеньку“ оставлю на всякий случай — изредка использую её.
Григорий Липец 17.02.2019 16:04 Заявить о нарушении
Конечно! Мне-то эта Мелиссандра как чемодан без ручки: нести тяжело, бросить жалко, вот решилась. Мерзость-то офф…
Елена Гусельникова 17.02.2019 16:17 Заявить о нарушении
clck.ru/FDejS
:)
)))
И сиделец Пуканов хорошо вписался.
А которое насчет ихнего напускного приличия, скрывающего самые низменные страстишки – оно все в самую точку.
Ишь, повадились, ну вылитая Вшивая: «Ой, да не надо, ой, да я не такая, ой, да не туда…».
)))
… И ведь ни шага в сторону от правды!
Вот и достойный фигурант появился в вашем повествовании. Давненько не было слышно этого задрота на сайте Сру. Года два точно и вот оно снова здорово.
Если честно, то подонок заслуживает отдельной, большой статьи, с картинками.
Самое интересное, что под личиной Пуканова скрывается вполне известная личность в литературном мире. Зачем ему это надо? ХЗ. Может он просто психбольной, может возраст свое берёт, все таки 69 лет придурку. Сейчас собираю свежую инфу по утырку. Думаю народу будет интересно узнать об этом орангутанге Крафтчука.
Да, по поводу произведения, как всегда на высоте, снимаю шляпу, браво!