Вселенная дураков-3. Две кнопки. Продолжение 8

ПРЕДЫДУЩЕЕ: domstihov.org/nasha_Curiosities/2022/02/19/vselennaya-durakov-3-dve-knopki-prodolzhenie-7.html

Счастье концессионеров длилось недолго, через пару дней Купырь-Писюн сбавил обороты, его мозг начал троить, выхлопное отверстие прогорело, рваные сандалии стерлись до кровавых мозолей.
Зато Тухляндр научился произносить членораздельные звуки, но его «тяф-тяф» никак не помогало быстрому передвижению концессионеров.

На одном из поворотов Чухоблох задымился и встал. Фея Тимофея, опоясавшая свою безразмерную талию домкратом и гаечным ключом на 56, с головой залезла в задницу Купыря и вскоре объявила, что бобок сдох.

— Теперь его нужно пристрелить! – обрадовался Пипец и спрятался за широкую спину Максимусасс.

— Ты, Грыжа, настолько узко мыслящий, что можешь смотреть через замочную скважину обоими глазами! – ответила дальновидная Елена Троллянская, — никого мы сейчас расстреливать не станем, а поступим так… Снова надуем тебя, ты понесешь меня и Логорею, а Тухляндыра погрузим на ослицу Нинку и поручим Хуёнде сопроводить ее до места встречи с Хуйсельниковой.
Нас осталось очень мало, а товарищ Сталин сказал «Кадры решают все!».

Грыжу мало обрадовала перспектива снова оказаться дирижаблем, но выбора у него не было и он, не прибегая ни к чьим услугам, добровольно надул сам себя до нужной кондиции.

Старшая Логорея привязала к хвосту Нинки сломанного Тухляндыра, Максимусасс проинструктировала Хуёнду по поводу маршрута, концессионеры распрощались, и каждая группа отправилась своей дорогой.

Пипец обладал очень плохими полетными качествами, атаманши часто ворчали на каканадского помоечника, называли его человеческой версией судорог при месячных, презервативом в очках и другими некрасивыми выражениями.
Грыжа огрызался, но ходу не прибавлял. В надутом состоянии он не мог производить салат «Говнолье» и концессионеры начали испытывать чувство голода.
Время тянулось медленно. Опасаясь превратиться в еду, Максимусасс и Тимофея хищно и с опаской поглядывали друг на друга.

Как-то, в один из тоскливых дней, по левому борту надутого Грыжи послышался рев автомобильного двигателя. Рев нарастал, и вскоре, сквозь облачную пелену, концессионеры разглядели ржавую машину «Урал», несущуюся к ним на всех парах.

— Кто это? – спросила сама себя Максимусасс и приготовилась к обороне – встав на четвереньки, обнажила клыки и пустила ядовитую слюну.

«Урал» затормозил и плавно пришвартовался у левой ноздри Пипеца.

— Прими швартовый! – раздался из кабины чей-то надтреснутый голос.

Он был очень знакомым, знакомым показался и запах водителя – затхлость, смешанная с лосьоном от потливости ног.

— Это я, ваш старый друг Падлов-Номерной! – залезая на Пипеца, весело закричал бывший безголовый участник шайки. – Я вам весточку привез от своей любимой Иланы Хуйсельниковой!

— Что же это мы в дверях стоим? – жертва зоотехнического эксперимента расплылась в хищной улыбке. – милости прошу на борт. А откуда у тебя такая чудесная машина – сама по небу летает?

— Я сам ее придумал, — похвастался хуйсельниковский возлюбленный, — не машина – зверь, клянусь честным словом! Только часто переворачивается, отчего у меня по всему телу шрамы в виде запятой.
Мы с Иланой очень любим друг друга, нарадоваться не можем,
Я ей «Иланочка», она мне «Падлочка», так и воркуем целыми днями. Очень вас ждет, ей так надоело жить с третьей сиськой, хотя мне она очень нравится, только почему-то на нее нельзя нажимать. А ты на меня за прошлое не обижайся, кто старое помянет, тому глаз вон. Еще я вам целый кузов гостинцев привез.

Оголодавшая Тимофея сломя голову побежала к «Уралу», прыгнула в кузов и бесстыдно начала рвать зубами целлофановые мешки, эгоистично заглатывая их содержимое.
Через несколько минут обжорства она возмущенно закричала «Это сода!», на что безголовый Падлов резонно ответил: «Правильно, сода. От изжоги!».

Пипец, страдающий гастритом мозга, потихоньку прикарманил себе несколько мешков, но Максимусасс решила отложить пиршество на потом, сейчас ее интересовало совсем другое.

— Хуйсельникова хорошо спряталась? Не видел ли ты где-нибудь рядом с ней Специальных Агентов Супер-Тайного Правительства Земли?

— Все у нас прекрасно, никто нам не досаждает, — ответил Падлов, — кстати, моя любимая передала тебе записку с очень ценными указаниями.

Жертва зоотехнического эксперимента взяла из рук Номерного конверт, обмотанный синей изолентой и заклеенный столярным клеем.
Разодрав упаковку клыками и когтями, Максимусасс извлекла из нее маленький листок, на котором хуйсельниковским почерком было написано

Сожри Падлова, он мне надоел

— А как твое здоровье? – поинтересовалась Лено у Номерного. – вылупились ли у тебя между ног новые яйца? Когда отрастет твоя откушенная голова?

— Яйца у меня теперь на загляденье, блестят, как самоварное золото, а голова мне и даром не нужна, в ней есть мозг, а его очень тяжело носить на плечах. — Не чувствуя опасности, ответил водитель небесного «Урала».

— Это хорошо! – оскалилась Максимусасс, прыгнула на Падлова и громко закричала:

— Свистать всех наверх! Свежая еда на палубе!

Но безголовый оказался не лыком шит, он выполнил тройное сальто, откатился в сторону, обдал Лено и Тимофею струей из своей предстательной железы, вытащил из валенка рессору от кареты Николая I и бойко отмахиваясь ею, отступил к пипецевой корме.

Понимая, что просто так поесть не удастся, Максимусасс вступила с Номерным в переговоры.

— Я и Логорея откусываем у тебя по яичку, потом ты можешь ступать на все четыре стороны.

— А я, а мне?! – потребовал свою долю надутый Грыжа.

— А по твоему рту степлер плачет! – возмутилась Максимусасс, — молчи, бздюлина от будильника, я тут договариваюсь о провианте! Если получится, тогда что отрыгну, то и съешь!

— Ни грамма моей плоти не получите! – угрожающе засипел Падлов.

— А можно хотя бы ее лизнуть, эту плоть, желательно крайнюю? – заискивающе поинтересовался каканадский помоечник, но получил отказ.

— На, читай, — Лено протянула Номерному записку от Хуйсельниковой.

На Падлова стало жалко смотреть. Он съежился, заплакал, в отчаянии погрыз рессору, впал в прострацию, а потом вдруг подскочил и прыгнул ласточкой вниз, стремясь вонзить свое безголовое тело в землю.

«Хуйсельникова, ты сукааааа!» — было последним, что услышали концессионеры от падающего Номерного.

Максимусасс злобно посмотрела вослед прыгуну, погрызла когти на ногах и немного подкрепившись, заявила:

— Зато у нас остался «Урал» доверху набитый содой, а соду я люблю, она вкуснее, чем кирпичи, хотя по своим качествам уступает мясу арабов и марокканцев. Грыжа, сдувайся, дальше мы полетим на ржавой чудо-машине. Тимофея, ты сядешь за руль.

Троица с большим трудом разместилась в кабине обшарпанного драндулета, но все попытки его завести ни к чему не привели.

— Бензин кончился. – с важным видом сказала Тимофея, указывая на тахометр.

— Могу его насосать. – проявил инициативу Пипец. — мне не впервой насасывать и отсасывать.

— Я нашла инструкцию. – объявила Максимусасс. – в ней сказано, что нам нужно вызвать джина из бутылки и он заведет машину.
Бутылка находится в бардачке. Грыжа, фас!

Пипец прошмыгнул между подельницами, добрался до бардачка и вытащил оттуда пластиковую полторашку с неприятным на вид содержанием.

— Потри! – приказала Елена Троллянская.

Грыжа потер.

— Ты бутылку три, а не у себя между ног, унитаз на лыжах! – Тимофея треснула Пипеца ладонью по затылку.

Грыжа потер снова.

Кабину «Урала» заволокло вонючим дымом, стекла запотели, концессионеры сделались липкими на ощупь, видавшую виды Максимусасс сразу стошнило, а когда вонь немного развеялась, на приборной панели появился маленький красно-зеленый плешивый джинн в очках, заявивший о себе писклявым фальцетом:

— Здравствуйте! Меня зовут Сазонпук Сер Серунович, я законнорожденный сын проклятых мною Тухляндыра и Хуёнды. Скажите, куда нужно ехать и я доставлю вас к месту назначения.

— Мы просто так не доставляемся. – проявил смекалку ошалевший от дурного запаха Пипец. – это обойдется тебе в кругленькую сумму.

— У меня есть десять копеек. – смутился Сазонпук.

— Давай их сюда и вези нас к Илане Хуйсельниковой! – скомандовал Пипец, отбирая деньги у расстроенного джинна.

— А ты кто такой? – возмутилась Максимусасс, выковыривая каканадского помоечника из-под сидения. – засохни, лютик для гербария, здесь я отдаю приказы!

Тимофея привычным движением отвесила Грыже подзатыльник, Пипец обиделся на своих предводительниц, обнял гривенник и замолчал, пуская слезы и сопли.

— Сначала мы все спустимся на землю, заберем наших друзей, а тебя, Сер Серунович, основательно отмоем, ты попахиваешь еще хуже, чем мой каканадский ординарец, а потом полетим к Хуйсельниковой.

— Слушаюсь и повинуюсь! – склонился в поклоне джинн и добавил:
— только отмыть меня не получится, я ведь не простой гуль, я гуль, живущий в пластиковой бутылке-полторашке, наполненной этим самым, на букву «гэ».

— Салатом «Говнолье»? – обрадованно встрепенулся Грыжа.

— Точно, говнолье, но не салатом, а моим собственным. Из него я черпаю энергию для исполнения желаний всяких кретинов вроде вас.

— Тогда тебе будет приятно узнать, что спустив нас на землю, ты встретишь своих родителей. – торжественно объявила Тимофея.

— Клал я на них с прибором! – завизжал Сазонпук. – они вытравили меня из себя, поместили мое новорожденное тельце в эту бутылку, а бутылку выбросили в речку Белую! Я бы погиб, но мой пластиковый гроб нашла великая колдунья Гаоль Срутуда, она спасла меня, превратив в джинна!
Можете на надеяться, вниз мы сейчас не полетим. Кто-то сказал «к Хуйсельниковой»? Отправляемся прямо туда, без заездов, остановок и экскурсий по памятным местам… Ты тут, что ли, главная? – обратился Сер Серунович к Максимусасс. – скажи: «Наш маразм крепчает. Но на все воля Высших сил» и нажми три раза на мой выпуклый пупырчатый пупок.

Впервые в жизни жертва зоотехнического эксперимента растерялась и машинально выполнила указание джинна.

— Ё-хоу! – взвизгнул Сазонпук. – пи равно хрпукс, законы классической электродинамики рулят! Силовая гравитационная теория Ньютона безошибочна, закон изотермизма для равновесной среды в гравитационном поле всесилен, принципа эквивалентности не существует! Ура! Эх, прокачу!!!

Выпустив облако смрадного бурого дыма, Сер Серунович вставил кривой стартер себе в ушную раковину, несколько раз провернул его, и падловский «Урал» затарахтел, набрал скорость и понесся куда следует.

ПРОДОЛЖЕНИЕ: domstihov.org/nasha_Curiosities/2023/02/24/vselennaya-durakov-3-dve-knopki-prodolzhenie-9.html