Соня и Леонид Ильич Брежнев. Поэма о любви

Элиас Леннрот – создатель великой «Калевалы» — с помощью «английских учоных», перед самой своей смертью, обнаружил в «тайной библиотеке Ватикана» секретный финно-угорский текст, написанный на арабском языке с башкирским акцентом:

وبينما كان يحدث
كل شيء موضح أعلاه,
هنا ، من بين المساحات الأصلية,
ذهب لينكا بريجنيف في الهجوم
على التتار و بشنغس… (и т.д.)

Эльфрик Грамматик, посвятивший половину жизни изучению данного текста, пришел к выводу, что он напрямую связан с более ранним источником XXI века от эРХа, сочиненным австралийскими каликами-перехожими:

Your text to link...

о чем, собственно, и говорится во первы́х строках поэмы.

Вавилонский драгоман Итти-Мардук-Балату ибн Сфендославос ибн Акакий эд Фемистокылъ Бычков-Подтоматный аль-Крыжополь, путем неимоверных усилий, сотворил перевод «Сони и Брежнева» на приблизительный русский язык (другие толмачи не брались за дело по причине своей профессиональной некомпетентности), поэтому сейчас мы имеем то, что имеем.

***

1.
…И пока оно творилось –
Все, описанное выше,
Здесь, среди родных просторов,
Ленька Брежнев шел в атаку
На татар и печенегов.
Весь в кольчуге и медалях,
Он стрелял из пулемета
И махал мечом отважно –
Порубил голов немало,
Скальпы складывал в котомку.
Маниту смотрел с восторгом
На старания генсека –
Подарил ему при встречи
Роуч, лук и медвежонка,
Вертолет и кубик «Maggi».

Леня – воин то, что надо:
Об его победной славе
Знали даже в Антарктиде
И на Солнце тоже знали –
Чукчи, сиу, белорусы.
«Брежнев – лучше, чем Кутузов,
Лучше Путена с Шойгою,
Македонский и Нахимов
Отдыхают перед Леней» –
Так все люди говорили.

Но печален грозный витязь –
Грусть-тоска его снедает:
Он влюбился поголовно
В распрекрасную девицу
По фамилии Сладенько.
Ветры веют на просторе,
Или волны чешут берег,
Птички песни запевают,
Звери, рыкая, мяучат,
Трактора гуляют в поле,
Звезды в небе догорают,
Чи попы бубнят молитвы,
Пионеры дуют в горны –
Брежнев слышит только «Соня!»,
Остальное – как-то пофиг.
И не зря – душа-девица
От всех прочих отличалась:
Перси, очи, ножки-ручки,
Стан (который тазобедер),
Выя, трепетный аппендикс,
Остальные части тела –
Были в ней зело прекрасны –
Не напрасно Леня Брежнев
Резво втюрился в красотку,
Позабыв про все другое.
Но она – собой не промах –
Так влюбленному сказала:

«Ленька, в общем, я не против:
Ты – весьма могучий воин,
Даже, вроде бы, писатель –
Симпатичный и бровастый.
Но… тут преет заковырка:
В обещания не верю
И словам не доверяю.
Докажи, что ты достоин
Обладать моей фактурой –
Отправляйся в путь далекий
На козырном вертолете:
Я хочу – чего не знаю,
И не знаю: что хочу я…
В общем, я хочу хочуя,
Чтоб хочуй был самым свежим,
Изготовленным по ГОСТу.
Я в газете прочитала:
Обитает он в Канаде…
Или, может, в Мозамбике,
В деревеньке под Тамбовом,
Но, скорей всего, в Париже…
Как достанешь мне хочуя –
Зуб даю – твоей я буду!».

Леня щелкнул каблуками,
Соню чмокнул в телогрейку,
Оседлал собой «вертушку»;
Преисполненный надежды
Полетел в столицу галлов…

2.
Долго мчался Леня Брежнев
По степям, полям и рекам
На козырном вертолете –
Побывал везде и всюду,
Истоптал простор Вселенной.
В это время в райских кущах
Римским папой был Могилкин,
Потому что старый папа
Снял с башки своей тиару
И подался в балерины.
А конклав решил: «Да нафик
Снова здесь святоша нужен?! –
Пусть рулит всем Адонаич –
Атеист-грибник-голкипер,
Партизан-и-комсомолец».
В общем, дело было к ночи…
Ватиканский громовержец,
Выпив пару бочек кваса,
Мирно шествовал в чепыжник –
Помолиться-опростаться.
Но нежданно на тропинке
Появился Леня Брежнев.

«Епыть, ты откуда взялся?! —
Папа римский удивился, —
Мы лет триста не видались…
Как делишки, что случилось?
Почему, приятель, плачешь?
Может, хочешь похмелиться?
Есть «Агдам» – умнем бутылку,
Вискарем ее залачим…».

Но сурово Леня Брежнев
На понтифика взглянувши,
Отвечал: «Не пью ни капли –
Я влюбился, как мальчишка
В деву с томною осанкой.

«Соня!» – шепчут мне березы,
Мхи, грибы и баобабы,
«Соня!» – в рожу дуют ветры,
«Соня!» – звезды намекают,
«Соня!» – аффтары жгут словом.
А гористые вершины
Эхом вторят им: «Сладенько!..».

…Что скрывать: такая жопа
Тут со мною приключилась:
Дан приказ: «Найди хочуя!»,
Без него не будет счастья –
Идеал мне не отдастся.
И дорога в ЗАГС прикрыта…» —

Афедроном вмяв ступеньки
Зарыдал могучий Брежнев.
Юша Леню взял за жабры
И встряхнул его немного:

«Да, я в курсе: кто такая
Эта самая Сладенько –
Возбуждает с полуслова…
Мне – нельзя: я папа римский –
Не поймут меня монашки –
Разевнуют-забунтуют
И объявят мораторий,
Типа, я им изменяю
С постороннею красоткой…
Как прожить полдня без секса –
Нифига не представляю,
То бы сам слинял отсюда
Ради Сониных желаний…
Но я знаю все на свете
(Папа римский – это тема! –
Даже инопланетяне
Уважают – дай дорогу)…
Расскажу тебе, дружище:
Где и как добыть хочуя.
Но, смотри, будь аккуратней –
Все хочуи – в Красной Книге.
Их штук пять всего осталось,
Остальные вышли в люди.
На Земле – известно точно –
Есть хочуй довольно крупный –
Шустрый, наглый невидимка,
Он не молод, но не старый,
Трезв, побрит, к лотку приучен,
Хобот – в норме, крылья – тоже,
И от бешенства привитый.
Если что-то не по нраву –
Молчаливо кроет матом,
Жрет халву и макароны –
Запивает их мазутом…
Языки немного знает –
Коптский, линкос, суахили;
С головой местами дружит,
А что курит — неизвестно».

«Где он?! Где?! – воскликнул Леня, –
Оплачу расходы сразу —
Вот три тысячи копеек!
Проведи меня к хочую!
Он – каким бы ни был зверем –
Сразу станет мне подвластным.
Соня скажет: «О, мой рыцарь!
Вот тебе мое сердечко!».
Впрочем, сердце – это мало, –
Мне бы всю ее – красотку!..
Хватит медлить! Одевайся!
Полетим скорей к хочую!».

Юша – так и не пописав –
Снял парадную сутану
И напялил гимнастерку,
Лыжи, лапти, кацавейку,
Шорты, бабочку, сомбреро,
Пончо с надписью «Аляска»,
Взял котомку с бутербродом,
Нацедил кувшин «Столичной»,
Напоследок вдул монашкам,
И пустился в путь неблизкий
На индейском вертолете
Вместе с Брежневым-героем
(Дружба требует издержек).

3.
Однозначно, что хочуи
Для девиц всего важнее –
Платьев-шляпок-бриллиантов,
Паровозов, «Мерседесов»,
И – особенно – пельменей.

Наш хочуй – среди хочуев –
Был – по статусу – прорабом:
Помесь финки и гепарда,
Смесь законов Мирозданья,
Кирпичей и майонеза.

Но никто-никто не в курсе:
Нафик барышням хочуи…
Есть стандартные хочушки –
Но они не вышли рылом,
Тут все дело в гигантизме –
Меркантильность отдыхает –
Если барышня захочет,
Что-нибудь (а что – не важно),
Значит, любящий мужчина
Тотчас должен все исполнить.
Потому-то Леня Брежнев
Гнал Могилкина: «Скорее!
Подарю тебе полцарства!
Доведи, браток, до места,
А иначе я заплачу!».

Вертолет, наевшись сена,
Резво мчался вдоль планеты,
Винт крутился, как по маслу,
Разгоняя по дороге
Диплодоков и китайцев.
Если где в какой пустыне
Преграждали путь деревья –
Клены, сосны, баобабы –
Из рогатки в них стреляли –
И деревья убегали…
Время шло-ползло-бежало,
Утекло его немало,
Тут и финиш на подходе…

…В Мавзолей войдя, устало
Юша ткнул рукой в шкатулку:

«Вот хочуй… Заснул негодник…
Забирай его скорее –
Мне давно пора до дому,
А тебе – к твоей любимой;
Позовешь потом на свадьбу…
И подумай на досуге
О количестве детишек:
Мне ж крестить их доведется,
Так что, сильно не орудуй…
Ну, бывай. Пишите письма».

Юша свистнул. Сивка-Бурка
Прискакал на зов привычный;
«Ватикан!» – сказал Могилкин,
Конь в ответ: «Маршрут проложен:
Две грунтовые дороги,
Пробка около Бобруйска,
Но часа за три с полтиной
Довезу тебя до места».
Папа римский испарился…

Брежнев сделал шаг к шкатулке…
Там, под крышкой слюдяною
Спал хочуй – товарищ Ленин;
Лысый, мелкий, бородатый –
Космонавт и вождь индейцев –
Головой упершись в небо,
Дрых в обнимку с Дездемоной…

Аккуратненько, пинцетом
Брежнев вытащил хочуя;
Положив его в котомку,
Поспешил к любимой Соне.

4.
Распрекрасная девица
У окошка поджидала:
«Где ты, где ты, милый Брежнев?
Смог ли выполнить заданье,
Или сдулся, обещая
Мне все радости Вселенной –
В кабаке завис с друзьями,
И нашел себе другую —
Прямоногую монголку,
Сиськогрудую британку,
Русоглазую еврейку,
Загорелую нубийку,
Марсианку из Тамбова,
Или лыжницу какую!..
Отомщу тебе – скотине –
С армянином д’Артаньяном –
Д’Артаньян мне строил глазки,
Звал кататься на «Газели»…
…Нет! Отставить все сомненья! –
Мой герой меня достоин».

Чу! Лишь мысли отгремели –
Во дворец ворвался Брежнев
На индейском вертолете,
Весь в пыли, в поту, в медалях…

«Здравствуй, Соня! Не напрасно
Я Вселенную объехал!
Вот, привез тебе хочуя –
Не китайскую подделку,
А родного, из Симбирска,
Делай с ним, все, что захочешь…
И со мной, конечно, тоже…».
Не скрывая чувств в желудке,
Соня с лестницы сбежала,
Обняла генсека Леню,
Страстно в лоб поцеловала.

«Ай, спасибо за подарок!
Место есть ему на полке
Между бюстом Че Гевары
И горшком с Лауралином,
Рядом с «Гибелью Помпеи».
А тебя, мой смелый витязь,
Я…»

(И тут, по закону подлости, в тексте рукописи не хватает 623201478512358,7 глав; возможно, их уничтожил пироман Гоголь во время одного из своих запоев, может, они утонули вместе с Публичной Библиотекой Ивана IV Грозного №2, но не исключено, что Цай Лунь пустил их на изобретенную им газетную бумагу, но факт остается фактом).

623201478512359 (последний сохранившийся фрагмент).
Римский папа Ю. Могилкин
Вышел утром на крылечко,
Сев на стул, худые ноги
Погрузил в лохань с портвейном,
И затренькал на тромбоне

«Ave Sonya! Аve Brezhnev!»,
А смазливые монашки,
Засосав по кружке пива,
Мессу хором затянули…
Маниту был всем доволен.